Левые

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

#comment_255424022

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

#comment_255424022

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

#comment_255424022

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

#comment_255424022

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

#comment_255424022

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

#comment_255424022

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

#comment_255424022

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Это не мы связываем веру с каким-то негативом. Это ваши "воцерковлённые" постоянно показывают просто "чудесные" примеры того, каким должен быть верующий, православный человек.

Бабки, гоняющие из храмов. Священники, пойманные на педофилии и стяжательстве. Попы, разъезжающие на гелендвагенах и держащие деньги на счетах в иностранных банках. Торговля всем, чем только можно, в храмах. "Православные казаки", гордо бряцающие медальками и уверенно нападающие толпой на одного за почудившееся им "оскорбление веры". Таких примеров можно найти сотни, тысячи, если захотеть. И очень давно не видно новостей типа "Отец N пожертвовал деньги благотворительной организации ", "Прихожане храма в N-ске помогли открыть больницу/школу/приют", "Первосвященник такой-то призвал перестать освящать оружие, одуматься и прекратить войну ".

Мы не высказываемся против веры. Каждый может верить в то, во что он хочет верить. Но РПЦ, которую вы упомянули, уже давно ассоциируется не с верой. Это один из административных органов власти, имеющий большое влияние на людей. И ваши "воцерковлённые" подвергаются осуждению не за веру, а за поступки, которые как раз-таки не пристало совершать верующим людям.И освящение машин, квартир и яхт чиновников, так же, как и ракет, танков и прочих орудий убийства - это не от веры. Это потому что хочется денег и нужно союзничать со светской властью.

Те, кто верует, должны показывать праведность своей веры поступками, достойными верующего человека. А всё, что вы тут скажете и напишете - это просто слова. Мы вас не знаем, вы не знаете нас. Так что не нужно пропагандировать тут что бы то ни было. Хотите, чтобы люди уважали вас и вашу веру - заслужите этого делом.

Ничем не хочу вас оскорбить, просто высказываю свою точку зрения. Не говорю за всех пикабутян и никого ни к чему не призываю.

Всего хорошего.

Весной 1993 года сгорел Завод двигателей на КАМАЗе. Отец зашёл в тот день в квартиру раньше обычного. Я уже был дома после школы, мать с годовалой сестрёнкой - тоже.

- Угадайте, кто перед вами стоит? - весело спросил он.

- ...

- Обыкновенный советский безработный. "Движки" горят...

"Движки" сгорели. Кстати, на парковке у завода сгорели ещё и"Жигули", которые совсем скоро должны были стать папиными.

В нашей семье стало двое безработных с двумя детьми - год и десять.

Для тысяч людей это стало началом новой жизни. Кто-то через пару лет построил за городом огромные особняки, продав сгоревшие станки и детали, которые просто валялись в радиусе километра от завода. Кто-то опустился на социальное дно. Кто-то остался в структуре КАМАЗа - многие из них усиленно "выносили", и тоже потихоньку строили особняки. Отец устроился на Завод запасных частей, но далеко не сразу.

Деньги он доставал, конечно. Шабашки, друзья и какие-то не известные мне "схемы", но мы жили. Поначалу очень, очень скромно.

Зимой 1994 года мы сидели перед телеком, был поздний вечер, сестрёнка спала. Батя, держа руки за спиной, сказал:

- У меня есть для вас подарок, но к нему одно условие. Обещайте выполнить!

Мы пообещали, и он вручил нам по "Сникерсу". То есть, было целых ТРИ "Сникерса". А условие было такое: съесть, как тот мужик в рекламе, открыл и КУСАЕШЬ!

Сейчас это выглядит дико и непонятно, но в то время, если в доме появлялся какой-то не жизненно необходимый ништяк, вроде "Сникерса", это разрезалось на равные части и смаковалось, словно амброзия.

И да, когда кусаешь - получилось ещё вкуснее.

Я рос в компании бабушки. Мама у меня была архитектором. А жили мы в городе Грозном куда мама со мной переехала из Камчатки, а бабушка из Миасса. В Грозном и застала нас война. Мы уехали в декабре 1994 года, когда образовался коридор. Помню бомбежки и всякое. Ходили с пацанами после арт-обстрелов обследовали территории. Сейчас страшно даже вспоминать, а тогда норм, интересно. Самое такое, что осталось в памяти так, это то, что мы клеили кресты из газет на окна, чтобы они не разбились от взрывной волны, как громыхал град под домом, который таскали боевики по району и все это без видимых истерик.

Мы приехали в Ставрополь - тут была моя крестная и жили у нее примерно до середины февраля (когда поняли или нам сказали, что стесняем). А потом сняли времянку метров 10, в которой было две кровати с железными сетками без матрасов и печка буржуйка, которую мы топили елками. Их нам после праздников привез муж крестной. Мы клали вещи на кровать и спали на них, а утром пропахнув еловым дымом я одевал эти вещи и шел в школу. Все это время я не слышал охов и вздохов за что это с нами происходит. Просто жили, решали проблемы. Мое дело простое, я ходил в школу. Наверняка многое обсуждалось без меня. Но снаружи без излишних страданий.

Потом была гуманитарка, какая-то помощь от государства и ситуация в Чечне начала успокаиваться. Маму как архитектора позвали в Грозный. И она поехала. Приезжала раз в несколько месяцев обратно. В один из приездов она купила маленькую квартиру в старом фонде, показывала чертежи строительства дома (собиралась купить землю и строить), за буквально пару недель самостоятельно привела ее в порядок, отремонтировала, сколотила мебель, перевезла нас и уехала. А потом вместо мамы приехали сотрудники с ее работы. Привезли вещи и сказали, что ее похитили. Маму так и не нашли, хотя мы писали везде, где можно.

В Грозном мы оставили квартиру. Большую трехкомнатную. Она пришла туда, а там какие-то люди живут. И она решила, что пора вернуть себе имущество, разобраться с несправедливостью. Пошла в милицию. Кроме работы архитектором, она торговала на рынке. Надо было как можно больше денег для семьи в Ставрополе. Оттуда ее и похитили средь бела дня на следующий день после похода в милицию.

Бабушка плакала, но не долго. Ведь у нее был я и надо было жить дальше. И мы жили дальше. Но я чувствовал и видел как даже через много лет ее это гложет, как при любом упоминании мамы или похожих историй у нее глаза становились влажными. Но она меня вырастила. Было много сложностей. И ни разу я не не слышал от нее упреков, хотя повод от меня было больше чем следовало. Она поддерживала во всех начинаниях и понимала.

Бабушка умерла в 2013 году. Я уже был женат, появилась дочь. В последние полгода у бабушки началась деменция, мы перевезли ее к себе. Она отказывалась переезжать, но я видел как ей трудно и стало возникать больше ситуаций требующие стороннего участия (сейчас кажется что зря, строки часто чахнут быстро, когда их забирают из привычного места). Пока деменция была не такой сильной она всячески поддерживала меня в моих сумасбродных идеях (как то раз даже собралась со мной на дискотеку и это в 92). Но потом быстро сдала.

На ее могиле простая надпись - живем один раз. Так она всегда говорила, когда я что-то придумывал, хотел что-то сделать, купить, поехать куда-то, предпринять, сделать нечто сумасбродное. Возможно такой девиз не всегда применим, но все же я до сих пор им руководствуюсь. Спасибо, бабушка и мама за то, что я вырос таким какой я есть.

#comment_255360318

Внимательно посмотрим на картинку ниже. Что на ней можно разглядеть? Да, это песчаный остров. Угу, ещё есть взлётно-посадочная полоса. Но она появилась гораздо позже, специально для научной станции (орнитологам и метеорологам этот остров приглянулся он находится на путях миграции кучи птиц, и вокруг интересные ветра). Пока абстрагируйтесь от неё и изучите фото внимательно. Неужели не видите? Ну? Теперь поняли? Правильно. Там ничего нет. Вообще. Это просто куча песка посреди океана. Деревья, скалы, звери тоже отсутствуют. Всё, что есть на этом куске... эээ... песка немного травы и кустарников. Площадь подобной ошибки генерации карты примерно один квадратный километр. В 1722 году его открыли и в приступе оригинальности назвали Остров Песка. Ну, чтобы все проплывающие мимо знали, что ждать на этом географическом образовании. Но история у острова богаче, чем у некоторых архипелагов.

Остров в нынешнее время.

17 ноября 1760 года из Франции на Мадагаскар отправилось судно Полезное (LUtile) под командованием капитана Жана де Лафарга. Закупившись в точке прибытия, оно взяло курс на французские колонии. Кроме говядины, риса и пряностей на борту было около 160 нелегальных рабов, вывезенных с Мадагаскара. Нелегальных не в смысле, что работорговля тогда была запрещена. Разрешена, но все подобные рейсы проходили по особым расценкам и контролю. А капитан корабля решил, что он умнее всех и платить не захотел. Так что старался держаться подальше от оживлённых трасс в опасении наткнуться на военный флот, который поинтересуется, что это вы там везёте? Но что-то пошло не так, ветер усилился, две разные карты этой области не соответствовали друг другу и кое-кто (не будем показывать пальцем на капитана) заблудился. А потом внезапный риф прямо на пути корабля, который привёл к отрицательному всплытию судна возле того самого острова Песка. Примерно 120 матросов и 80 невольников смогли спастись на берегу.

И потом создали это... спойлер.

По этому поводу у капитана внезапно случился нервный срыв, и всё руководство взял на себя первый помощник Бартелеми Кастеллан дю Верне. Он понял, что веселье кончилось и начал командование. Сплотил начавших сраться людей, чтобы спасти еду, инструменты и древесину с места крушения корабля. Под его руководством был вырыт колодец и на глубине обнаружена что-то похожее на пресную воду. Из песка и камней (а больше под рукой ничего и не было) сооружена печь и кузня. Быстренько построили два лагеря. Один для европейцев, второй для рабов. Плюс нашли чё пожрать крабы, морские птицы, яйца черепах и сами черепахи. Но долго на такой диете не просидишь, поэтому французская аристократия построила из остатков корабля что-то вроде лодки и через два месяца отплыло за помощью. 60 рабов остались на острове. Нет, за ними обещали прибыть, потом, когда-нибудь, когда найдут помощь. Нет, серьёзно, когда через четыре дня они достигли Маврикия, дю Верне потребовал, чтобы на остров Песка отправили спасателей. Однако, губернатор не согласился с этим ультиматумом. У нас тут Семилетняя война, каждая пушка на счету, вот-вот Англия нападёт, а гонять корабль из-за 60 рабов это вам что, маршрутка какая-то, что ли? И вообще, вы там не охренели, мало того, что провезли контрабандой рабов, считая себя самыми хитрыми, так теперь ещё и требуете, чтобы мы вам судно выделили, для их возвращения. Самое забавное, что заместитель капитана добрался даже до Парижа и попытался там провести агитацию в стиле: Я|М Рабы острова Песка. Это немного всколыхнуло общественность... но внезапно Семилетняя война закончилась, французская Ост-индская компания развалилась, в Бразилии перенесли столицу, а Пенсильванские фермеры пошли походом на Филадельфию. В общем, и без рабов хватало событий в мире.

А на этом они готовили...

Робинзоны же тем временем продолжали выживать на этом забытом богом острове. Питались яйцами, ловили рыбу, строили куличики из песка, попутно истребили несколько видов перелётных птиц. В 1773 году европейский корабль проходил мимо этого острова и заметил рабов. Они сообщили властям ближайшего поселения. Те наконец-то послали корабль, но спасение не удалось подойти к остову помешала погода и направление ветров. Повторение спецоперации через год, увенчалось таким же успехом. Прошло ещё три и вот, наконец, через 15 лет после первого кораблекрушения к отмели смог подойти корабль. Это был Дофин и именно в честь его капитана остров получил имя Тромелен. Вот только в живых оставалось всего 8 человек из 60. 7 женщин и один ребёнок 8 месяцев от роду. Судя по всему, большая часть рабов погибла в первые недели после отхода европейцев. На их беду, они прибыли из отдалённой от океана части Мадагаскара. Поэтому к выживанию в подобных условиях были плохо приспособлены. 18 человек попытались покинуть остров на остатках деревянных конструкций, и об их судьбе ничего не известно. Всё более или менее крупные кусты были уничтожены для поддержания сигнального костра, который зажигали, как сообщили рабыни в течение всего этого времени. В нём же находили покой коряги, прибитые к берегу и остатки корабля. В качестве крыш домов использовались кораллы, готовили на много раз залатанной и чинёной медной посуде, оставшейся после кораблекрушения. Одеждой им служили набедренные повязки из птичьих перьев. И судя по рассказам очевидцев, видевших эти вещи не было похоже, что это создавали люди, подавленные судьбой. Наоборот, всё выглядело так, что они работали успешно и организованно. В общем, Крузо жалкий дилетант.

И еще археологических находок.

Больше информации:

1. Все разжевано в Wiki

2. Заметки об этом острове на сайте национального французского института археологии

3. Учим историю по комиксам. The Forgotten Slaves of Tromelin

4. Еще одна статья.

5. Ну и еще одна.

6. Более популярная.

7. Баян! Баян... Хм... странно, но я не нашел упоминаний об этом острове на Пикабу. Может вы найдете?

Ph: instagram.com/natalieokoneshnikova_/

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!

Клуб любителей чернушки на Пикабу: Чёрный юмор. Заглядывай, тут весело :)

Илон Маск, 18 мая:

"Раньше я голосовал за демократов, потому что это была партия добра. С тех пор они превратились в партию раскола и вражды. Они лишились моей поддержки. Я буду голосовать за Республиканскую партию. А теперь запасаемся попкорном и следим за тем, как они начнут применять против меня все свои грязные приемчики".

Business Insider, 19 мая:

"Сотрудница SpaceX заявила, что Илон Маск раздевался перед ней и предлагал ей секс, а потом компания выплатила ей $250 000 за молчание".

Бонус в комментариях!