Шерстяной волчара

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Его поддержали, начали постить крейзи-фрога в ленте повсеместно, просто куча постов.

После этого последовал пост @SMORG, который проводил (независимо от первого поста) "социальный эксперимент" публикуя специально баяны рандомно из старого "Лучшего", чтобы посмотреть на реакцию модерации Пикабу и сколько он соберёт "плюсов"

Коротко о том, как в текущий момент обстоят дела с баянами на пикабу

Для ЛЛ: пользователь @SMORG получил перманентный бан по итогу сего "социального эксперимента"

Совокупность этого уже потом переросла в неконтролируемую лавину специально постящих нелепые баяны и ностальгические посты, дабы обратить внимание администрации.

Начался бунт.

PS: Собственно итоги "бунта" на данный момент:

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Его поддержали, начали постить крейзи-фрога в ленте повсеместно, просто куча постов.

После этого последовал пост @SMORG, который проводил (независимо от первого поста) "социальный эксперимент" публикуя специально баяны рандомно из старого "Лучшего", чтобы посмотреть на реакцию модерации Пикабу и сколько он соберёт "плюсов"

Коротко о том, как в текущий момент обстоят дела с баянами на пикабу

Для ЛЛ: пользователь @SMORG получил перманентный бан по итогу сего "социального эксперимента"

Совокупность этого уже потом переросла в неконтролируемую лавину специально постящих нелепые баяны и ностальгические посты, дабы обратить внимание администрации.

Начался бунт.

PS: Собственно итоги "бунта" на данный момент:

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Его поддержали, начали постить крейзи-фрога в ленте повсеместно, просто куча постов.

После этого последовал пост @SMORG, который проводил (независимо от первого поста) "социальный эксперимент" публикуя специально баяны рандомно из старого "Лучшего", чтобы посмотреть на реакцию модерации Пикабу и сколько он соберёт "плюсов"

Коротко о том, как в текущий момент обстоят дела с баянами на пикабу

Для ЛЛ: пользователь @SMORG получил перманентный бан по итогу сего "социального эксперимента"

Совокупность этого уже потом переросла в неконтролируемую лавину специально постящих нелепые баяны и ностальгические посты, дабы обратить внимание администрации.

Начался бунт.

PS: Собственно итоги "бунта" на данный момент:

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Его поддержали, начали постить крейзи-фрога в ленте повсеместно, просто куча постов.

После этого последовал пост @SMORG, который проводил (независимо от первого поста) "социальный эксперимент" публикуя специально баяны рандомно из старого "Лучшего", чтобы посмотреть на реакцию модерации Пикабу и сколько он соберёт "плюсов"

Коротко о том, как в текущий момент обстоят дела с баянами на пикабу

Для ЛЛ: пользователь @SMORG получил перманентный бан по итогу сего "социального эксперимента"

Совокупность этого уже потом переросла в неконтролируемую лавину специально постящих нелепые баяны и ностальгические посты, дабы обратить внимание администрации.

Начался бунт.

PS: Собственно итоги "бунта" на данный момент:

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Его поддержали, начали постить крейзи-фрога в ленте повсеместно, просто куча постов.

После этого последовал пост @SMORG, который проводил (независимо от первого поста) "социальный эксперимент" публикуя специально баяны рандомно из старого "Лучшего", чтобы посмотреть на реакцию модерации Пикабу и сколько он соберёт "плюсов"

Коротко о том, как в текущий момент обстоят дела с баянами на пикабу

Для ЛЛ: пользователь @SMORG получил перманентный бан по итогу сего "социального эксперимента"

Совокупность этого уже потом переросла в неконтролируемую лавину специально постящих нелепые баяны и ностальгические посты, дабы обратить внимание администрации.

Начался бунт.

PS: Собственно итоги "бунта" на данный момент:

Вышла из строя вторая турбина ГЭС.

Металлическая мясорубка весом в 250 тонн вылетела из своего агрегатного места под неимоверным напором воды, и начала сеять в машинном зале смерть и разруху. Почти 200 человек находились на своих рабочих местах. Люди работали, добывали электричество для городов и сёл, заводов и фабрик, школ и детских садов. Кто-то, наверняка, ждал, когда же закончится смена, чтобы вернуться домой. Кто-то строил планы на предстоящие выходные, наверняка, люди хотели захватить последние деньки и так короткого лета. Начиналась пора сборов в школу. Люди работали и жили своей жизнью. Жизнью, которую внезапно оборвала тупая, бездушная железяка. Железяка, которая разнесла нахер весь машинный зал, прекратила подачу электричества на узлы и агрегаты станции, но открыла свободный ход тысячам тонн холодной воды в помещения, где работали люди.

В итоге девять уровней технологических помещений были затоплены, тысячи тонн металлических конструкций были смяты, изломаны. Болты, толщиной с руку, срезались как газовой горелкой. Рвущаяся сверху вода ломала бетонные перекрытия, смешивалась с химическими жидкостями, маслами, растворителями. Пробивала дыры в бетонных полах. Убивала. Из-за отсутствия электричества не включились аварийные насосы, не опустились многотонные створки шлюзов. Это потом уже работники станции в принудительном режиме смогли запустить аварийный сброс воды хранилища. Но было уже поздно - все девять уровней станций, высотой в девятиэтажный дом и общей протяжённостью коридоров в почти 3000 метров, были наполнены водой. От пола до потолка. Водой, в которой смешалось всё.

Спасатели пытались пробиться сверху из искорёженного, уничтоженного машинного зала. Запускали в эту безумно агрессивную воду водолазов. Водолазы работали на ощупь, пробирались через железобетонные завалы, в полном отсутствии видимости, находили и доставали фрагменты тел погибших. Но результат был мизерный, а потери серьёзные. Несколько водолазов получили отравления и химические ожоги. Снаряжение выходило из строя. Резиновые обтюрации масок, костюмов, дыхательных автоматов, просто растворялись.

Надо было в срочном порядке откачивать воду насосами, и только потом, в уже относительно обезвоженные помещения запускать разведгруппы на поиски людей.

Подключили мощные насосы, начали качать. Толку никакого: вода прибывает через технологические отверстия в шлюзовых створах. Надо закрывать отверстия и сами створы. И вот на это дело и кидают нашу группу и группу из Москвы, которая прибыла с нами.

Нас грузят на старенький ПАЗик и отвозят на гранитный островок, находящийся ниже по течению примерно в километре от станции. Всё-таки красивая природа в Сибири. Из запотевших от нашего дыхания окон автобуса прекрасно видно всё вокруг. Горы, покрытые высоченными соснами и кедрами. Кристально чистый воздух, пронизывающий тебя насквозь. Когда дышишь им, кажется, что ты пьёшь родниковую воду. Каждый вдох пропитанный силой хвои, как будто наполняя лёгкие, проходит сквозь них, опускается в живот, ноги, и выходит из них проникая в землю. Напитывая и её энергией и силой.

А сколько мощи в Енисее! С первого взгляда понятно, насколько велика и могущественна эта жидкая стихия, несущая свои прозрачные, чёрные воды, хаотичное бурление которых, сдерживают зелёные, гранитные берега. Я мог бы вечно наслаждаться этой мощью и красотой, если бы не страшная трагедия, разыгравшаяся выше по течению, и напоминающая о себе и здесь, в тихой заводи. Даже с такого расстояния слышен громоподобный рёв воды, вылетающей из аварийных сбросов. Радужной плёнкой растекалась по воде и неслась мимо нас плотинная химия. Ещё несколько часов назад, ниже этого островка, были растянуты боновые заграждения, чтобы остановить эту гадость, которая будет травить живую природу. Люди пытаются остановить то, что сделали другие люди, и что по вине одних убило других.

Задача водолазов на этом этапе заключалась в расчистке створов ворот, которые перекроют доступ воды с нижнего бьефа станции в её помещения. Дело в том, что многотонные ворота не могут плотно закрыть шлюзы из-за металлических конструкций, которые были выброшены из находящегося выше машинного зала при взрыве. Нас уже поджидают два стареньких катера, пришвартованные к наспех сбитым мосткам. Грузим снарягу, грузимся сами, но капитан одного из катеров остановил нас, сказав:

- Мужики ,вы бы тут, на берегу надели костюмы свои. Там, пи***ц как болтает! Как бы за борт не попАдать.

Слушаемся капитана. Надеваем тёплую поддёву, скрипя зубами, натягиваем сухие гидрашки. Вот теперь можно и на борт. Два утлых судёнышка, упёрто тарахтящие старенькими таковыми дизелями, начинают свой путь вверх, против течения. Уже под самой плотиной наш катер начинает разворот, чтобы зайти в створы шлюза кормой. Молодец капитан, медленно, но уверенно, вмещает зад катера между бетонных стен, где бурлит водоворотами чёрная вода. Катер кидает из стороны в сторону. Бьёт привальным брусом о стены.

Ёкарный бабай, ну как тут нырять?! Тут же раздавит нахер!

Готовим первого Юрку, как самого опытного из нас. Надели спарку, ласты. Пока он затягивает ремни аппарата, подключает шланг поддува костюма, держим его. Болтает и бьёт так, что можно ненароком упасть. И хорошо, если на палубу - тогда можно только травмой отделаться, а если за борт? Не успеешь нырнуть - раздавит.

Юрка готов. Перекрестился и поддерживаемый под руки, направился к краю борта. Мы в это время становимся по разным бортам, упираемся баграми в стены и из всех сил стараемся удержать катер в одном положении, как бы расперев его между двух стен. Вроде получается.

Водолаз делает шаг в пустоту и проваливается в воду. Всплытие. Знак "ОК" и всё, в пучину. По сигнальному концу узнаём, что он добрался до дна. Самочувствие отличное. Приступает к работе. Проходит около получаса, Юрка даёт сигнал на всплытие, подтверждаем. Берём багры, становимся по бортам. Ждём. Подъём проходит успешно, водолаз на борту. Теперь отдыхать (хотя отдых в данном случае просто смена работы). Следующий Санёк. Всё повторяется снова. Наступает моя очередь. Очкую, если честно, до усрачки, но надо.

Сажусь на лавку. Доктор подносит мой однобаллонник (я тогда ещё не работал со спаркой). Саня с Юркой натягивают мне ласты, одновременно придерживая, чтобы я не упал. Обвязываюсь сигнальным концом. Встаю, неуклюже, словно объевшийся пингвин, шагаю к краю борта. Слышу команду: Готовы! Пшёл! Шагаю.

Чёрная, холодная, бурлящая вода мягко принимает меня множеством мелких резвых пузырей, которые я же и создал своим входом. Тут же выталкивает меня наверх. В мгновение вижу напряжённые лица друзей, упирающихся в стены, чтобы бетон и железо не сделали с моей головой, что-нибудь непристойное. Даю знак "ОК", поднимаю нажатый инфлятор и начинаю спуск. Под водой переворачиваюсь мордой вниз, и начинаю подрабатывать ластами, только бы поскорее свалить подальше от катера. Страшно. Метрах на пяти-семи останавливаюсь.

Надо отдышаться, чтобы не тратить и так маленький запас воздуха. На глубине в 30 с лишним метров его и так хватит минут на 20, а если дышать как паровоз, то и смысла нет идти туда. Всё равно нихера не успеешь.

Отдышался, проверил запас воздуха, работу компьютера. Смотрю наверх, там, в скудном пятне дневного света видна тушка катера, болтающегося из стороны в сторону. Посмотрел вниз - чёрная, неприветливая бездна. Сразу же с сумасшедшей скоростью начинает работать воображение, выкидывая в мозг кучу всякого фантасмагорического дерьма, заставляя сердце бешено колотиться где-то в районе шеи, теперь уже туго перетянутой резиновой обтюрацией гидрокостюма. Да ну нахрен! Включаю ксеноновый фонарь.

Газ в колбе светильника быстро разгорается и передо мной появляется белое пятно яркого света. Смотришь на это пятно и отсекаешь всё вокруг. Нет этой непроглядной тьмы вокруг меня, есть только кристально чистая вода в свете фонаря и поставленная задача. Начинаю спуск. 10 метров. 15... 25... 32... Дно.

Сердце всё-таки смогло проскочить через сдавленную шею и теперь, сука, колотится в висках. Так, успокоиться. Высвечивая вокруг себя фонарём, выхватываю из тьмы бетонное дно. То тут, то там лежат на нём какие-то металлоконструкции. Наверное при жизни можно было бы легко определить, что это. Но не сейчас и не здесь. Начинаю выносить их за створ ворот. Его можно определить по бетонному скату, который уходит во тьму реки. Вот туда и скидываем всё. Возможно потом, когда закончатся работы по восстановлению станции, другие водолазы и поднимут всё это на поверхность (хотя, зная нашу халатность и раздолбайство, не могу быть уверен в этом), но не сейчас. Времени нет.

Бросаю взгляд на манометр - 80 атмосфер. Надо валить наверх. Даю сигнал поверхности, начинаю подъём. Три коротких рывка сигнального конца. Мне отвечают также - три коротких рывка - Мой сигнал принят, меня ждут. Начинаю медленный подъём, уперевшись для ориентации руками в стену створа. Добравшись до глубины в 6 метров, слышу сигнал компьютера - это команда к остановке. Теперь мне надо отвисеться на этой глубине 3 минуты, чтобы азот в моей крови растворился и вышел из меня. На 6 метрах явно ощущаю водоворот. Чтобы меня не выкинуло за створ в реку, так сказать в свободное плавание по Енисею, приходится руками зацепиться за угол стены, а ногами упереться в какую-то железку, торчащую из бетона. Вот в таком положении вялящейся скумбрии пережидаю 3 минуты, чтобы продолжить подъём. Продолжаю. Наверху меня ждут, катер распёрт. Крепкие руки принимают меня на борт, снимают снаряжение, расстёгивают костюм. Всё, отдых.

В течение этой смены ещё сделали по одному такому спуску. Вот теперь всё. Остров. ПАЗик. Жилой модуль. Спать...

Его поддержали, начали постить крейзи-фрога в ленте повсеместно, просто куча постов.

После этого последовал пост @SMORG, который проводил (независимо от первого поста) "социальный эксперимент" публикуя специально баяны рандомно из старого "Лучшего", чтобы посмотреть на реакцию модерации Пикабу и сколько он соберёт "плюсов"

Коротко о том, как в текущий момент обстоят дела с баянами на пикабу

Для ЛЛ: пользователь @SMORG получил перманентный бан по итогу сего "социального эксперимента"

Совокупность этого уже потом переросла в неконтролируемую лавину специально постящих нелепые баяны и ностальгические посты, дабы обратить внимание администрации.

Начался бунт.

PS: Собственно итоги "бунта" на данный момент: