Климат

Подруга владелицы ноутбка. Назовем ее условно Дарья. Тоже приехала из Удмуртии покорять столицу и реализует эту задачу гораздо более успешно, чем Ксения. Также она встречается (сожительствует) с парнем. Я бы даже сказал, женихом.

Жених Дарьи. Назовем его условно Дима. Дима тоже из Удмуртии. Он любитель японских автомобилей. Всегда передвигается на своем Хонда Цивик. О чем повествуют все фотографии в его профиле.

Дима - образцово-показательный ухажёр. Обе дамы постоянно запрягают его куда-либо отвезти их, помочь им финансово, обнять и утешить их добрыми словами. Намерения в отношении Дарьи у него максимально серьезные.

Но двум подругам мало того, что они имеют. Они любят обсуждать красивую жизнь и мужские члены.

И вот им подворачивается возможность пожить красиво. Некий 40-летний мужичок с Сочи предлагает им провести бархатный сезон на югах. Обязуется принять дам в своем жилище, обеспечить их полноценным питанием, развлечениями и другими плюшками.

5 минут на раздумье и лучшие подруги отправляются в рабочую командировку для проведения тренинга сотрудников компании в Сочи (по крайней мере, так они говорят своим мужчинам).

Спустя две недели, загорелые, сытые, довольные они возвращаются в Москву и часами обсуждают, как хорошо все прошло, какой большой МПХ и развитое либидо у их сочинского друга. Также постоянно упоминают, какой Дима хороший парень и как тепло он их встретитл по приезду.

Абсолютно никаких моральных терзаний они не испытывают. Крайне цинично все обсуждают, при этом постоянно умилияются тому, как у них все заебись сложилось.

Итак, мы возвращаемся в общагу

Время 23.00. Завтра рано утром я должен ехать в область.

Чувство несправедливости меня распирает.

Я скриню все компрометирующие подруг переписки, копирую фотки с отдыха и...

... и от лица Ксении отправляю все ни чего не ведающему Дмитрию.

Через 5 минут я вижу, что Ксения, обнаружив утечку информации, выходит из всех профилей и меняет пароли.

Что было дальше - уже не мое дело.

Я лег спать.

Подруга владелицы ноутбка. Назовем ее условно Дарья. Тоже приехала из Удмуртии покорять столицу и реализует эту задачу гораздо более успешно, чем Ксения. Также она встречается (сожительствует) с парнем. Я бы даже сказал, женихом.

Жених Дарьи. Назовем его условно Дима. Дима тоже из Удмуртии. Он любитель японских автомобилей. Всегда передвигается на своем Хонда Цивик. О чем повествуют все фотографии в его профиле.

Дима - образцово-показательный ухажёр. Обе дамы постоянно запрягают его куда-либо отвезти их, помочь им финансово, обнять и утешить их добрыми словами. Намерения в отношении Дарьи у него максимально серьезные.

Но двум подругам мало того, что они имеют. Они любят обсуждать красивую жизнь и мужские члены.

И вот им подворачивается возможность пожить красиво. Некий 40-летний мужичок с Сочи предлагает им провести бархатный сезон на югах. Обязуется принять дам в своем жилище, обеспечить их полноценным питанием, развлечениями и другими плюшками.

5 минут на раздумье и лучшие подруги отправляются в рабочую командировку для проведения тренинга сотрудников компании в Сочи (по крайней мере, так они говорят своим мужчинам).

Спустя две недели, загорелые, сытые, довольные они возвращаются в Москву и часами обсуждают, как хорошо все прошло, какой большой МПХ и развитое либидо у их сочинского друга. Также постоянно упоминают, какой Дима хороший парень и как тепло он их встретитл по приезду.

Абсолютно никаких моральных терзаний они не испытывают. Крайне цинично все обсуждают, при этом постоянно умилияются тому, как у них все заебись сложилось.

Итак, мы возвращаемся в общагу

Время 23.00. Завтра рано утром я должен ехать в область.

Чувство несправедливости меня распирает.

Я скриню все компрометирующие подруг переписки, копирую фотки с отдыха и...

... и от лица Ксении отправляю все ни чего не ведающему Дмитрию.

Через 5 минут я вижу, что Ксения, обнаружив утечку информации, выходит из всех профилей и меняет пароли.

Что было дальше - уже не мое дело.

Я лег спать.

4 апреля 1851 года в японском городе Таварасё провинции Мусасино (ныне - город Кумагая) в благополучной и уважаемой купеческой семье Огино родилась девочка, которую назвали Гинко.

Гинко была последним, седьмым ребенком своих родителей. Старшие дети Огино - два мальчика и четыре девочки - выросли гордостью своих родителей. Отец и мать надеялись, что и младшенькая не опозорит их.

В 1867 году родители выдали Гинко за банкира Каничиро Инамуру, который был вдвое старше.

Каничиро, вступив в брак, не отказался от своей старой привычки посещать дом красных фонарей, расположенный на окраине Таварасё. При этом, банкир никоим образом не отказывался и от своего законного права на супругу. Несчастная Гинко, знавшая, откуда возвратился ее муж, умоляла его оставить ее в покое, но тот все равно волок красавицу в опочивальню.

В 1870 году у Гинко проявились симптомы заболевания, которое в Японии тех лет считалось постыдным: японские обыватели были убеждены, что подобным недугом болели только работницы "веселых" домов. 19-летняя красавица была в полном отчаянии! Ее тело сильно страдало, но она не могла получить лечение, - да даже признаться в страданиях она не могла!

Наконец, Гинко все-таки отправилась к врачу. Конечно же, это был мужчина. Доктор установил диагноз - гонорея. Юной красавице пришлось пройти через унизительные процедуры, выслушать оскорбительные речи о необходимости вести "более нравственную жизнь".

Самое печальное, что вылечить пациентку доктор так и не смог. Вернувшись домой, Гинко собрала вещи и уехала к родителям - находиться под одной крышей с распутным мужем она больше не могла.

Отец и мать были шокированы приездом дочери, ведь в Японии XIX столетия разведенная, страдающая постыдной болезнью женщина, однозначно считалась "бабочкой".

На фоне других детей Огино, ставших добрыми женами и успешными купцами, несчастная Гинко выглядела настоящим позором семьи. Отец настаивал, чтобы дочь немедленно вернулась к мужу, но мать, женщина мудрая и проницательная, встала на сторону Гинко. Мадам Огино помогла дочери подать на развод с банкиром.

После расторжения брака Гинко стала снова жить с родителями. Ей приходилось тяжко. Мало того, что болезнь постоянно давала о себе знать, так еще соседские мальчишки начинали кричать во все горло "Заразная!", стоило лишь молодой женщине показаться на улице.

Гинко стала совершенно сторониться мужчин. Оно и неудивительно: один мужчина, законный супруг, "наградил" ее тяжким недугом, другой, уважаемый доктор, высмеял Гинко, но практически ничем не помог.

Из-за свалившихся на нее напастей молодая женщина впала в депрессию. Родственники опасались, что Гинко сойдет с ума либо покончит с собой. Однако этого не случилось. Напротив, у "заразной" появилась цель: она решила стать врачом и лечить женщин от "постыдных" заболеваний! Причем, Гинко собиралась выучить западную медицину, а не японскую, которая ей так и не помогла.

В 1873 году Гинко отправилась в Токио, где поступила в медицинскую школу Йорикуни Иноуэ. Учеба легко давалась студентке Огино - она схватывала все на лету. Из 74 девушек, отважившихся поступить в Йорикуни Иноуэ, до конца смогли добраться только 15. И только Гинко окончила школу с отличием.

Но Огино не остановилась на этом достижении. В 1878 году она поступила в медицинский университет в Токио, где была единственной женщиной. Гинко пришлось столкнуться с множеством предрассудков и трудностей, но в 1882 году она все же получила свой долгожданный, выстраданный диплом.

Гинко всей душой желала приступить к работе, помогать людям, но не тут-то было! Власти не допустили госпожу Огино к экзамену на звание практикующего врача из-за ее пола. Женщине пришлось пойти на крайнюю меру: Гинко пришла с плакатом к зданию правительства, обратив внимание журналистов к своей проблеме. Вскоре ее допустили до экзамена, который она успешно сдала. Таким образом, Гинко Огино стала первой официально зарегистрированной женщиной-врачом в Японии.

К тому времени Гинко уже никто не назвал бы "заразной": она полностью излечила свой недуг, используя методики европейской медицины. В 1885 году госпожа Огино открыла в районе Юсима собственный медицинский кабинет, ориентированный на женщин. К Гинко обращались и достопочтенные матери семейства, и гейши, и уличные "бабочки", и такие же несчастные девочки, какой она сама когда-то была.

Огино давно поставила на себе крест в плане личной жизни, но, как оказалось, зря. В 1890 году она познакомилась с протестантским священником-утопистом Юкиеси Шикато и вышла за него замуж.

Гинко не могла иметь детей, но в 1893 году пара усыновила сына сестры Юкиеси Шикато, скончавшейся во время тяжелых родов.

Семья Шикато жила в отличном доме на острове Хоккайдо. Здесь у Гинко была обширная частная практика.

В 1906 году Юкиеси скончался, и доктор Огино возвратилась в Токио, где ее назначили главным врачом одной из городских больниц.

Под руководством Гинко работало много женщин - и это она называла главным достижением своей жизни.

Доктор Огино не покладая рук трудилась в больнице, она спасла тысячи пациентов, передала свои знания и умения молодым врачам.

23 июня 1913 года госпожа Гинко Огино, первая женщина-доктор в Японии, скончалась от атеросклероза в возрасте 63 лет. Похоронили врача на знаменитом кладбище Дзошигая, там же был установлен памятник Гинко, ставший впоследствии культовым местом для японских медиков.

Так сложилась судьба женщины, которую в юном возрасте заразил опасной болезнью муж, но она не только смогла вылечиться сама, но и начала лечить других.

(с) Василий Гавриленко, то есть, я)

Мой Телеграм Женщины в Истории. https://t.me/istoriazhen

Моя книга "Женщины со шрамами" (предзаказ): https://www.chitai-gorod.ru/product/cvety-so-shramami-sudby-...

Подруга владелицы ноутбка. Назовем ее условно Дарья. Тоже приехала из Удмуртии покорять столицу и реализует эту задачу гораздо более успешно, чем Ксения. Также она встречается (сожительствует) с парнем. Я бы даже сказал, женихом.

Жених Дарьи. Назовем его условно Дима. Дима тоже из Удмуртии. Он любитель японских автомобилей. Всегда передвигается на своем Хонда Цивик. О чем повествуют все фотографии в его профиле.

Дима - образцово-показательный ухажёр. Обе дамы постоянно запрягают его куда-либо отвезти их, помочь им финансово, обнять и утешить их добрыми словами. Намерения в отношении Дарьи у него максимально серьезные.

Но двум подругам мало того, что они имеют. Они любят обсуждать красивую жизнь и мужские члены.

И вот им подворачивается возможность пожить красиво. Некий 40-летний мужичок с Сочи предлагает им провести бархатный сезон на югах. Обязуется принять дам в своем жилище, обеспечить их полноценным питанием, развлечениями и другими плюшками.

5 минут на раздумье и лучшие подруги отправляются в рабочую командировку для проведения тренинга сотрудников компании в Сочи (по крайней мере, так они говорят своим мужчинам).

Спустя две недели, загорелые, сытые, довольные они возвращаются в Москву и часами обсуждают, как хорошо все прошло, какой большой МПХ и развитое либидо у их сочинского друга. Также постоянно упоминают, какой Дима хороший парень и как тепло он их встретитл по приезду.

Абсолютно никаких моральных терзаний они не испытывают. Крайне цинично все обсуждают, при этом постоянно умилияются тому, как у них все заебись сложилось.

Итак, мы возвращаемся в общагу

Время 23.00. Завтра рано утром я должен ехать в область.

Чувство несправедливости меня распирает.

Я скриню все компрометирующие подруг переписки, копирую фотки с отдыха и...

... и от лица Ксении отправляю все ни чего не ведающему Дмитрию.

Через 5 минут я вижу, что Ксения, обнаружив утечку информации, выходит из всех профилей и меняет пароли.

Что было дальше - уже не мое дело.

Я лег спать.

4 апреля 1851 года в японском городе Таварасё провинции Мусасино (ныне - город Кумагая) в благополучной и уважаемой купеческой семье Огино родилась девочка, которую назвали Гинко.

Гинко была последним, седьмым ребенком своих родителей. Старшие дети Огино - два мальчика и четыре девочки - выросли гордостью своих родителей. Отец и мать надеялись, что и младшенькая не опозорит их.

В 1867 году родители выдали Гинко за банкира Каничиро Инамуру, который был вдвое старше.

Каничиро, вступив в брак, не отказался от своей старой привычки посещать дом красных фонарей, расположенный на окраине Таварасё. При этом, банкир никоим образом не отказывался и от своего законного права на супругу. Несчастная Гинко, знавшая, откуда возвратился ее муж, умоляла его оставить ее в покое, но тот все равно волок красавицу в опочивальню.

В 1870 году у Гинко проявились симптомы заболевания, которое в Японии тех лет считалось постыдным: японские обыватели были убеждены, что подобным недугом болели только работницы "веселых" домов. 19-летняя красавица была в полном отчаянии! Ее тело сильно страдало, но она не могла получить лечение, - да даже признаться в страданиях она не могла!

Наконец, Гинко все-таки отправилась к врачу. Конечно же, это был мужчина. Доктор установил диагноз - гонорея. Юной красавице пришлось пройти через унизительные процедуры, выслушать оскорбительные речи о необходимости вести "более нравственную жизнь".

Самое печальное, что вылечить пациентку доктор так и не смог. Вернувшись домой, Гинко собрала вещи и уехала к родителям - находиться под одной крышей с распутным мужем она больше не могла.

Отец и мать были шокированы приездом дочери, ведь в Японии XIX столетия разведенная, страдающая постыдной болезнью женщина, однозначно считалась "бабочкой".

На фоне других детей Огино, ставших добрыми женами и успешными купцами, несчастная Гинко выглядела настоящим позором семьи. Отец настаивал, чтобы дочь немедленно вернулась к мужу, но мать, женщина мудрая и проницательная, встала на сторону Гинко. Мадам Огино помогла дочери подать на развод с банкиром.

После расторжения брака Гинко стала снова жить с родителями. Ей приходилось тяжко. Мало того, что болезнь постоянно давала о себе знать, так еще соседские мальчишки начинали кричать во все горло "Заразная!", стоило лишь молодой женщине показаться на улице.

Гинко стала совершенно сторониться мужчин. Оно и неудивительно: один мужчина, законный супруг, "наградил" ее тяжким недугом, другой, уважаемый доктор, высмеял Гинко, но практически ничем не помог.

Из-за свалившихся на нее напастей молодая женщина впала в депрессию. Родственники опасались, что Гинко сойдет с ума либо покончит с собой. Однако этого не случилось. Напротив, у "заразной" появилась цель: она решила стать врачом и лечить женщин от "постыдных" заболеваний! Причем, Гинко собиралась выучить западную медицину, а не японскую, которая ей так и не помогла.

В 1873 году Гинко отправилась в Токио, где поступила в медицинскую школу Йорикуни Иноуэ. Учеба легко давалась студентке Огино - она схватывала все на лету. Из 74 девушек, отважившихся поступить в Йорикуни Иноуэ, до конца смогли добраться только 15. И только Гинко окончила школу с отличием.

Но Огино не остановилась на этом достижении. В 1878 году она поступила в медицинский университет в Токио, где была единственной женщиной. Гинко пришлось столкнуться с множеством предрассудков и трудностей, но в 1882 году она все же получила свой долгожданный, выстраданный диплом.

Гинко всей душой желала приступить к работе, помогать людям, но не тут-то было! Власти не допустили госпожу Огино к экзамену на звание практикующего врача из-за ее пола. Женщине пришлось пойти на крайнюю меру: Гинко пришла с плакатом к зданию правительства, обратив внимание журналистов к своей проблеме. Вскоре ее допустили до экзамена, который она успешно сдала. Таким образом, Гинко Огино стала первой официально зарегистрированной женщиной-врачом в Японии.

К тому времени Гинко уже никто не назвал бы "заразной": она полностью излечила свой недуг, используя методики европейской медицины. В 1885 году госпожа Огино открыла в районе Юсима собственный медицинский кабинет, ориентированный на женщин. К Гинко обращались и достопочтенные матери семейства, и гейши, и уличные "бабочки", и такие же несчастные девочки, какой она сама когда-то была.

Огино давно поставила на себе крест в плане личной жизни, но, как оказалось, зря. В 1890 году она познакомилась с протестантским священником-утопистом Юкиеси Шикато и вышла за него замуж.

Гинко не могла иметь детей, но в 1893 году пара усыновила сына сестры Юкиеси Шикато, скончавшейся во время тяжелых родов.

Семья Шикато жила в отличном доме на острове Хоккайдо. Здесь у Гинко была обширная частная практика.

В 1906 году Юкиеси скончался, и доктор Огино возвратилась в Токио, где ее назначили главным врачом одной из городских больниц.

Под руководством Гинко работало много женщин - и это она называла главным достижением своей жизни.

Доктор Огино не покладая рук трудилась в больнице, она спасла тысячи пациентов, передала свои знания и умения молодым врачам.

23 июня 1913 года госпожа Гинко Огино, первая женщина-доктор в Японии, скончалась от атеросклероза в возрасте 63 лет. Похоронили врача на знаменитом кладбище Дзошигая, там же был установлен памятник Гинко, ставший впоследствии культовым местом для японских медиков.

Так сложилась судьба женщины, которую в юном возрасте заразил опасной болезнью муж, но она не только смогла вылечиться сама, но и начала лечить других.

(с) Василий Гавриленко, то есть, я)

Мой Телеграм Женщины в Истории. https://t.me/istoriazhen

Моя книга "Женщины со шрамами" (предзаказ): https://www.chitai-gorod.ru/product/cvety-so-shramami-sudby-...

Подруга владелицы ноутбка. Назовем ее условно Дарья. Тоже приехала из Удмуртии покорять столицу и реализует эту задачу гораздо более успешно, чем Ксения. Также она встречается (сожительствует) с парнем. Я бы даже сказал, женихом.

Жених Дарьи. Назовем его условно Дима. Дима тоже из Удмуртии. Он любитель японских автомобилей. Всегда передвигается на своем Хонда Цивик. О чем повествуют все фотографии в его профиле.

Дима - образцово-показательный ухажёр. Обе дамы постоянно запрягают его куда-либо отвезти их, помочь им финансово, обнять и утешить их добрыми словами. Намерения в отношении Дарьи у него максимально серьезные.

Но двум подругам мало того, что они имеют. Они любят обсуждать красивую жизнь и мужские члены.

И вот им подворачивается возможность пожить красиво. Некий 40-летний мужичок с Сочи предлагает им провести бархатный сезон на югах. Обязуется принять дам в своем жилище, обеспечить их полноценным питанием, развлечениями и другими плюшками.

5 минут на раздумье и лучшие подруги отправляются в рабочую командировку для проведения тренинга сотрудников компании в Сочи (по крайней мере, так они говорят своим мужчинам).

Спустя две недели, загорелые, сытые, довольные они возвращаются в Москву и часами обсуждают, как хорошо все прошло, какой большой МПХ и развитое либидо у их сочинского друга. Также постоянно упоминают, какой Дима хороший парень и как тепло он их встретитл по приезду.

Абсолютно никаких моральных терзаний они не испытывают. Крайне цинично все обсуждают, при этом постоянно умилияются тому, как у них все заебись сложилось.

Итак, мы возвращаемся в общагу

Время 23.00. Завтра рано утром я должен ехать в область.

Чувство несправедливости меня распирает.

Я скриню все компрометирующие подруг переписки, копирую фотки с отдыха и...

... и от лица Ксении отправляю все ни чего не ведающему Дмитрию.

Через 5 минут я вижу, что Ксения, обнаружив утечку информации, выходит из всех профилей и меняет пароли.

Что было дальше - уже не мое дело.

Я лег спать.

4 апреля 1851 года в японском городе Таварасё провинции Мусасино (ныне - город Кумагая) в благополучной и уважаемой купеческой семье Огино родилась девочка, которую назвали Гинко.

Гинко была последним, седьмым ребенком своих родителей. Старшие дети Огино - два мальчика и четыре девочки - выросли гордостью своих родителей. Отец и мать надеялись, что и младшенькая не опозорит их.

В 1867 году родители выдали Гинко за банкира Каничиро Инамуру, который был вдвое старше.

Каничиро, вступив в брак, не отказался от своей старой привычки посещать дом красных фонарей, расположенный на окраине Таварасё. При этом, банкир никоим образом не отказывался и от своего законного права на супругу. Несчастная Гинко, знавшая, откуда возвратился ее муж, умоляла его оставить ее в покое, но тот все равно волок красавицу в опочивальню.

В 1870 году у Гинко проявились симптомы заболевания, которое в Японии тех лет считалось постыдным: японские обыватели были убеждены, что подобным недугом болели только работницы "веселых" домов. 19-летняя красавица была в полном отчаянии! Ее тело сильно страдало, но она не могла получить лечение, - да даже признаться в страданиях она не могла!

Наконец, Гинко все-таки отправилась к врачу. Конечно же, это был мужчина. Доктор установил диагноз - гонорея. Юной красавице пришлось пройти через унизительные процедуры, выслушать оскорбительные речи о необходимости вести "более нравственную жизнь".

Самое печальное, что вылечить пациентку доктор так и не смог. Вернувшись домой, Гинко собрала вещи и уехала к родителям - находиться под одной крышей с распутным мужем она больше не могла.

Отец и мать были шокированы приездом дочери, ведь в Японии XIX столетия разведенная, страдающая постыдной болезнью женщина, однозначно считалась "бабочкой".

На фоне других детей Огино, ставших добрыми женами и успешными купцами, несчастная Гинко выглядела настоящим позором семьи. Отец настаивал, чтобы дочь немедленно вернулась к мужу, но мать, женщина мудрая и проницательная, встала на сторону Гинко. Мадам Огино помогла дочери подать на развод с банкиром.

После расторжения брака Гинко стала снова жить с родителями. Ей приходилось тяжко. Мало того, что болезнь постоянно давала о себе знать, так еще соседские мальчишки начинали кричать во все горло "Заразная!", стоило лишь молодой женщине показаться на улице.

Гинко стала совершенно сторониться мужчин. Оно и неудивительно: один мужчина, законный супруг, "наградил" ее тяжким недугом, другой, уважаемый доктор, высмеял Гинко, но практически ничем не помог.

Из-за свалившихся на нее напастей молодая женщина впала в депрессию. Родственники опасались, что Гинко сойдет с ума либо покончит с собой. Однако этого не случилось. Напротив, у "заразной" появилась цель: она решила стать врачом и лечить женщин от "постыдных" заболеваний! Причем, Гинко собиралась выучить западную медицину, а не японскую, которая ей так и не помогла.

В 1873 году Гинко отправилась в Токио, где поступила в медицинскую школу Йорикуни Иноуэ. Учеба легко давалась студентке Огино - она схватывала все на лету. Из 74 девушек, отважившихся поступить в Йорикуни Иноуэ, до конца смогли добраться только 15. И только Гинко окончила школу с отличием.

Но Огино не остановилась на этом достижении. В 1878 году она поступила в медицинский университет в Токио, где была единственной женщиной. Гинко пришлось столкнуться с множеством предрассудков и трудностей, но в 1882 году она все же получила свой долгожданный, выстраданный диплом.

Гинко всей душой желала приступить к работе, помогать людям, но не тут-то было! Власти не допустили госпожу Огино к экзамену на звание практикующего врача из-за ее пола. Женщине пришлось пойти на крайнюю меру: Гинко пришла с плакатом к зданию правительства, обратив внимание журналистов к своей проблеме. Вскоре ее допустили до экзамена, который она успешно сдала. Таким образом, Гинко Огино стала первой официально зарегистрированной женщиной-врачом в Японии.

К тому времени Гинко уже никто не назвал бы "заразной": она полностью излечила свой недуг, используя методики европейской медицины. В 1885 году госпожа Огино открыла в районе Юсима собственный медицинский кабинет, ориентированный на женщин. К Гинко обращались и достопочтенные матери семейства, и гейши, и уличные "бабочки", и такие же несчастные девочки, какой она сама когда-то была.

Огино давно поставила на себе крест в плане личной жизни, но, как оказалось, зря. В 1890 году она познакомилась с протестантским священником-утопистом Юкиеси Шикато и вышла за него замуж.

Гинко не могла иметь детей, но в 1893 году пара усыновила сына сестры Юкиеси Шикато, скончавшейся во время тяжелых родов.

Семья Шикато жила в отличном доме на острове Хоккайдо. Здесь у Гинко была обширная частная практика.

В 1906 году Юкиеси скончался, и доктор Огино возвратилась в Токио, где ее назначили главным врачом одной из городских больниц.

Под руководством Гинко работало много женщин - и это она называла главным достижением своей жизни.

Доктор Огино не покладая рук трудилась в больнице, она спасла тысячи пациентов, передала свои знания и умения молодым врачам.

23 июня 1913 года госпожа Гинко Огино, первая женщина-доктор в Японии, скончалась от атеросклероза в возрасте 63 лет. Похоронили врача на знаменитом кладбище Дзошигая, там же был установлен памятник Гинко, ставший впоследствии культовым местом для японских медиков.

Так сложилась судьба женщины, которую в юном возрасте заразил опасной болезнью муж, но она не только смогла вылечиться сама, но и начала лечить других.

(с) Василий Гавриленко, то есть, я)

Мой Телеграм Женщины в Истории. https://t.me/istoriazhen

Моя книга "Женщины со шрамами" (предзаказ): https://www.chitai-gorod.ru/product/cvety-so-shramami-sudby-...

4 апреля 1851 года в японском городе Таварасё провинции Мусасино (ныне - город Кумагая) в благополучной и уважаемой купеческой семье Огино родилась девочка, которую назвали Гинко.

Гинко была последним, седьмым ребенком своих родителей. Старшие дети Огино - два мальчика и четыре девочки - выросли гордостью своих родителей. Отец и мать надеялись, что и младшенькая не опозорит их.

В 1867 году родители выдали Гинко за банкира Каничиро Инамуру, который был вдвое старше.

Каничиро, вступив в брак, не отказался от своей старой привычки посещать дом красных фонарей, расположенный на окраине Таварасё. При этом, банкир никоим образом не отказывался и от своего законного права на супругу. Несчастная Гинко, знавшая, откуда возвратился ее муж, умоляла его оставить ее в покое, но тот все равно волок красавицу в опочивальню.

В 1870 году у Гинко проявились симптомы заболевания, которое в Японии тех лет считалось постыдным: японские обыватели были убеждены, что подобным недугом болели только работницы "веселых" домов. 19-летняя красавица была в полном отчаянии! Ее тело сильно страдало, но она не могла получить лечение, - да даже признаться в страданиях она не могла!

Наконец, Гинко все-таки отправилась к врачу. Конечно же, это был мужчина. Доктор установил диагноз - гонорея. Юной красавице пришлось пройти через унизительные процедуры, выслушать оскорбительные речи о необходимости вести "более нравственную жизнь".

Самое печальное, что вылечить пациентку доктор так и не смог. Вернувшись домой, Гинко собрала вещи и уехала к родителям - находиться под одной крышей с распутным мужем она больше не могла.

Отец и мать были шокированы приездом дочери, ведь в Японии XIX столетия разведенная, страдающая постыдной болезнью женщина, однозначно считалась "бабочкой".

На фоне других детей Огино, ставших добрыми женами и успешными купцами, несчастная Гинко выглядела настоящим позором семьи. Отец настаивал, чтобы дочь немедленно вернулась к мужу, но мать, женщина мудрая и проницательная, встала на сторону Гинко. Мадам Огино помогла дочери подать на развод с банкиром.

После расторжения брака Гинко стала снова жить с родителями. Ей приходилось тяжко. Мало того, что болезнь постоянно давала о себе знать, так еще соседские мальчишки начинали кричать во все горло "Заразная!", стоило лишь молодой женщине показаться на улице.

Гинко стала совершенно сторониться мужчин. Оно и неудивительно: один мужчина, законный супруг, "наградил" ее тяжким недугом, другой, уважаемый доктор, высмеял Гинко, но практически ничем не помог.

Из-за свалившихся на нее напастей молодая женщина впала в депрессию. Родственники опасались, что Гинко сойдет с ума либо покончит с собой. Однако этого не случилось. Напротив, у "заразной" появилась цель: она решила стать врачом и лечить женщин от "постыдных" заболеваний! Причем, Гинко собиралась выучить западную медицину, а не японскую, которая ей так и не помогла.

В 1873 году Гинко отправилась в Токио, где поступила в медицинскую школу Йорикуни Иноуэ. Учеба легко давалась студентке Огино - она схватывала все на лету. Из 74 девушек, отважившихся поступить в Йорикуни Иноуэ, до конца смогли добраться только 15. И только Гинко окончила школу с отличием.

Но Огино не остановилась на этом достижении. В 1878 году она поступила в медицинский университет в Токио, где была единственной женщиной. Гинко пришлось столкнуться с множеством предрассудков и трудностей, но в 1882 году она все же получила свой долгожданный, выстраданный диплом.

Гинко всей душой желала приступить к работе, помогать людям, но не тут-то было! Власти не допустили госпожу Огино к экзамену на звание практикующего врача из-за ее пола. Женщине пришлось пойти на крайнюю меру: Гинко пришла с плакатом к зданию правительства, обратив внимание журналистов к своей проблеме. Вскоре ее допустили до экзамена, который она успешно сдала. Таким образом, Гинко Огино стала первой официально зарегистрированной женщиной-врачом в Японии.

К тому времени Гинко уже никто не назвал бы "заразной": она полностью излечила свой недуг, используя методики европейской медицины. В 1885 году госпожа Огино открыла в районе Юсима собственный медицинский кабинет, ориентированный на женщин. К Гинко обращались и достопочтенные матери семейства, и гейши, и уличные "бабочки", и такие же несчастные девочки, какой она сама когда-то была.

Огино давно поставила на себе крест в плане личной жизни, но, как оказалось, зря. В 1890 году она познакомилась с протестантским священником-утопистом Юкиеси Шикато и вышла за него замуж.

Гинко не могла иметь детей, но в 1893 году пара усыновила сына сестры Юкиеси Шикато, скончавшейся во время тяжелых родов.

Семья Шикато жила в отличном доме на острове Хоккайдо. Здесь у Гинко была обширная частная практика.

В 1906 году Юкиеси скончался, и доктор Огино возвратилась в Токио, где ее назначили главным врачом одной из городских больниц.

Под руководством Гинко работало много женщин - и это она называла главным достижением своей жизни.

Доктор Огино не покладая рук трудилась в больнице, она спасла тысячи пациентов, передала свои знания и умения молодым врачам.

23 июня 1913 года госпожа Гинко Огино, первая женщина-доктор в Японии, скончалась от атеросклероза в возрасте 63 лет. Похоронили врача на знаменитом кладбище Дзошигая, там же был установлен памятник Гинко, ставший впоследствии культовым местом для японских медиков.

Так сложилась судьба женщины, которую в юном возрасте заразил опасной болезнью муж, но она не только смогла вылечиться сама, но и начала лечить других.

(с) Василий Гавриленко, то есть, я)

Мой Телеграм Женщины в Истории. https://t.me/istoriazhen

Моя книга "Женщины со шрамами" (предзаказ): https://www.chitai-gorod.ru/product/cvety-so-shramami-sudby-...

4 апреля 1851 года в японском городе Таварасё провинции Мусасино (ныне - город Кумагая) в благополучной и уважаемой купеческой семье Огино родилась девочка, которую назвали Гинко.

Гинко была последним, седьмым ребенком своих родителей. Старшие дети Огино - два мальчика и четыре девочки - выросли гордостью своих родителей. Отец и мать надеялись, что и младшенькая не опозорит их.

В 1867 году родители выдали Гинко за банкира Каничиро Инамуру, который был вдвое старше.

Каничиро, вступив в брак, не отказался от своей старой привычки посещать дом красных фонарей, расположенный на окраине Таварасё. При этом, банкир никоим образом не отказывался и от своего законного права на супругу. Несчастная Гинко, знавшая, откуда возвратился ее муж, умоляла его оставить ее в покое, но тот все равно волок красавицу в опочивальню.

В 1870 году у Гинко проявились симптомы заболевания, которое в Японии тех лет считалось постыдным: японские обыватели были убеждены, что подобным недугом болели только работницы "веселых" домов. 19-летняя красавица была в полном отчаянии! Ее тело сильно страдало, но она не могла получить лечение, - да даже признаться в страданиях она не могла!

Наконец, Гинко все-таки отправилась к врачу. Конечно же, это был мужчина. Доктор установил диагноз - гонорея. Юной красавице пришлось пройти через унизительные процедуры, выслушать оскорбительные речи о необходимости вести "более нравственную жизнь".

Самое печальное, что вылечить пациентку доктор так и не смог. Вернувшись домой, Гинко собрала вещи и уехала к родителям - находиться под одной крышей с распутным мужем она больше не могла.

Отец и мать были шокированы приездом дочери, ведь в Японии XIX столетия разведенная, страдающая постыдной болезнью женщина, однозначно считалась "бабочкой".

На фоне других детей Огино, ставших добрыми женами и успешными купцами, несчастная Гинко выглядела настоящим позором семьи. Отец настаивал, чтобы дочь немедленно вернулась к мужу, но мать, женщина мудрая и проницательная, встала на сторону Гинко. Мадам Огино помогла дочери подать на развод с банкиром.

После расторжения брака Гинко стала снова жить с родителями. Ей приходилось тяжко. Мало того, что болезнь постоянно давала о себе знать, так еще соседские мальчишки начинали кричать во все горло "Заразная!", стоило лишь молодой женщине показаться на улице.

Гинко стала совершенно сторониться мужчин. Оно и неудивительно: один мужчина, законный супруг, "наградил" ее тяжким недугом, другой, уважаемый доктор, высмеял Гинко, но практически ничем не помог.

Из-за свалившихся на нее напастей молодая женщина впала в депрессию. Родственники опасались, что Гинко сойдет с ума либо покончит с собой. Однако этого не случилось. Напротив, у "заразной" появилась цель: она решила стать врачом и лечить женщин от "постыдных" заболеваний! Причем, Гинко собиралась выучить западную медицину, а не японскую, которая ей так и не помогла.

В 1873 году Гинко отправилась в Токио, где поступила в медицинскую школу Йорикуни Иноуэ. Учеба легко давалась студентке Огино - она схватывала все на лету. Из 74 девушек, отважившихся поступить в Йорикуни Иноуэ, до конца смогли добраться только 15. И только Гинко окончила школу с отличием.

Но Огино не остановилась на этом достижении. В 1878 году она поступила в медицинский университет в Токио, где была единственной женщиной. Гинко пришлось столкнуться с множеством предрассудков и трудностей, но в 1882 году она все же получила свой долгожданный, выстраданный диплом.

Гинко всей душой желала приступить к работе, помогать людям, но не тут-то было! Власти не допустили госпожу Огино к экзамену на звание практикующего врача из-за ее пола. Женщине пришлось пойти на крайнюю меру: Гинко пришла с плакатом к зданию правительства, обратив внимание журналистов к своей проблеме. Вскоре ее допустили до экзамена, который она успешно сдала. Таким образом, Гинко Огино стала первой официально зарегистрированной женщиной-врачом в Японии.

К тому времени Гинко уже никто не назвал бы "заразной": она полностью излечила свой недуг, используя методики европейской медицины. В 1885 году госпожа Огино открыла в районе Юсима собственный медицинский кабинет, ориентированный на женщин. К Гинко обращались и достопочтенные матери семейства, и гейши, и уличные "бабочки", и такие же несчастные девочки, какой она сама когда-то была.

Огино давно поставила на себе крест в плане личной жизни, но, как оказалось, зря. В 1890 году она познакомилась с протестантским священником-утопистом Юкиеси Шикато и вышла за него замуж.

Гинко не могла иметь детей, но в 1893 году пара усыновила сына сестры Юкиеси Шикато, скончавшейся во время тяжелых родов.

Семья Шикато жила в отличном доме на острове Хоккайдо. Здесь у Гинко была обширная частная практика.

В 1906 году Юкиеси скончался, и доктор Огино возвратилась в Токио, где ее назначили главным врачом одной из городских больниц.

Под руководством Гинко работало много женщин - и это она называла главным достижением своей жизни.

Доктор Огино не покладая рук трудилась в больнице, она спасла тысячи пациентов, передала свои знания и умения молодым врачам.

23 июня 1913 года госпожа Гинко Огино, первая женщина-доктор в Японии, скончалась от атеросклероза в возрасте 63 лет. Похоронили врача на знаменитом кладбище Дзошигая, там же был установлен памятник Гинко, ставший впоследствии культовым местом для японских медиков.

Так сложилась судьба женщины, которую в юном возрасте заразил опасной болезнью муж, но она не только смогла вылечиться сама, но и начала лечить других.

(с) Василий Гавриленко, то есть, я)

Мой Телеграм Женщины в Истории. https://t.me/istoriazhen

Моя книга "Женщины со шрамами" (предзаказ): https://www.chitai-gorod.ru/product/cvety-so-shramami-sudby-...

Ел тоже неважно. Вообще-то в Москве ему давали сено, да немного овса. Понятие свежей травы было для него непривычно, что, конечно, добавляло пикантности ситуации... Летом сена в деревне не было. Пришлось даже приучать его к нормальной лошадиной еде. Сначала он ел только сено, присланное из Москвы, потом стали подмешивать туда свежую траву, понемногу... ну вроде с этим кое-как справились.

Ездить на нем в таком состоянии, разумеется, было нельзя. Можно было только обнять, плакать и носить вкусняшки.

Место это от Москвы удалённое, там широкие луга, полные травы, а Веня (так в деревне его назвали для краткости) наконец-то научился её есть)) Да в добавок хозяйкой был припасён еще и овёс. Он быстро начал набирать вес, и однажды наступил тот момент, когда его взяли под седло.

Для лошадей это особая честь - пойти на дальнюю прогулку с людьми, они это любят. И Вымпел был горд и рад служить людям - я видела это по нему.

Однажды и я села на него. Ехать было невозможно. Спина у меня скукожилась уже через пол часа. Под его поступь невозможно было подстроиться, она была не равного ритма.

И в тот момент я поняла, что коня пора починить. Главное что Он - готов, резерв организма восстановлен.

Вооружившись знаниями из методического пособия по массажу лошадям я вошла в его денник. Сначала он весьма опасался. Был насторожен и тревожен. Остальные лошади его не принимали и частенько поколачивали (у них ведь сплоченный коллектив, а он - новичок).

И я взялась за дело.

Массаж лошади не требует сверхусилий, зато очень похож на остеопатию - нежный и деликатный. Сначала я долго втиралась в доверие - дула на его нос запахами трав и цветов. Потом мягко и деликатно делала движение "пятно леопарда", еле касаясь. И он расслабился. Этот несчастный конь, всего 11 лет отроду, но уже повидавший на своём веку немало: ему ставили ХОБЛ (а Москва непростой город для лёгочников). Переезд был крайне тяжёлым - ведь лошади очень общественные создания, им тяжело без друзей, а он был совсем один. Единственный белый конь в стране шоколадной и вороной масти. Он отличался...всем.

И в тот момент, когда он впустил меня в своё личное пространство, его проблемы стали для меня очевидны, как и путь их решения.

В итоге мы провели полноценный курс массажа. Перемены не были резкими, но с каждым новым сеансом я видела, что Веня чувствует себя более уверенно. Твёрже стоит на ногах... и взгляд. Он постепенно становился всё менее обречённым!

В конце курса я касалась его уже смело и решительно, даже сделала траст хвоста (это когда позвоночки с хрустом встают на место). Страшно, конечно, было подходить к лошади сзади, но мне показалось, что он во-первых меня не хочет обидеть, тк осознаёт степень помощи... а вторых, есть там один приём, как подойти безопасно))

И прямо на моих глазах из поджатого хвоста (да, кони тоже поджимают хвост) он превратился в хвост гордо поднятый над крупом, почти как у арабской лошади.

Это было невероятно, но с этого момента началась его интеграция в лошадиный коллектив. Да, еще было много шероховатостей, но начало было положено именно этим хвостом. Смело и гордо поднятым (за который поначалу он получил копытом, чтобы не зазнавался - и мне было больно это видеть), но, видимо, у лошадей без этого никак.

А через пол года хозяйка конюшни сказала мне - Галина, знаешь, а Веня опять начал дробить шаг... мы, говорит, так поняли, что массаж ему очень на пользу пошёл, все эти пол года он был с нами почти каждую прогулку. Но, знаешь, надо бы повторить.

И это были самые приятные слова.

Это ощущение, когда твои усилия не прошли даром. Всё было не зря. Такое состояние, когда хочется обнять весь мир.

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

Ел тоже неважно. Вообще-то в Москве ему давали сено, да немного овса. Понятие свежей травы было для него непривычно, что, конечно, добавляло пикантности ситуации... Летом сена в деревне не было. Пришлось даже приучать его к нормальной лошадиной еде. Сначала он ел только сено, присланное из Москвы, потом стали подмешивать туда свежую траву, понемногу... ну вроде с этим кое-как справились.

Ездить на нем в таком состоянии, разумеется, было нельзя. Можно было только обнять, плакать и носить вкусняшки.

Место это от Москвы удалённое, там широкие луга, полные травы, а Веня (так в деревне его назвали для краткости) наконец-то научился её есть)) Да в добавок хозяйкой был припасён еще и овёс. Он быстро начал набирать вес, и однажды наступил тот момент, когда его взяли под седло.

Для лошадей это особая честь - пойти на дальнюю прогулку с людьми, они это любят. И Вымпел был горд и рад служить людям - я видела это по нему.

Однажды и я села на него. Ехать было невозможно. Спина у меня скукожилась уже через пол часа. Под его поступь невозможно было подстроиться, она была не равного ритма.

И в тот момент я поняла, что коня пора починить. Главное что Он - готов, резерв организма восстановлен.

Вооружившись знаниями из методического пособия по массажу лошадям я вошла в его денник. Сначала он весьма опасался. Был насторожен и тревожен. Остальные лошади его не принимали и частенько поколачивали (у них ведь сплоченный коллектив, а он - новичок).

И я взялась за дело.

Массаж лошади не требует сверхусилий, зато очень похож на остеопатию - нежный и деликатный. Сначала я долго втиралась в доверие - дула на его нос запахами трав и цветов. Потом мягко и деликатно делала движение "пятно леопарда", еле касаясь. И он расслабился. Этот несчастный конь, всего 11 лет отроду, но уже повидавший на своём веку немало: ему ставили ХОБЛ (а Москва непростой город для лёгочников). Переезд был крайне тяжёлым - ведь лошади очень общественные создания, им тяжело без друзей, а он был совсем один. Единственный белый конь в стране шоколадной и вороной масти. Он отличался...всем.

И в тот момент, когда он впустил меня в своё личное пространство, его проблемы стали для меня очевидны, как и путь их решения.

В итоге мы провели полноценный курс массажа. Перемены не были резкими, но с каждым новым сеансом я видела, что Веня чувствует себя более уверенно. Твёрже стоит на ногах... и взгляд. Он постепенно становился всё менее обречённым!

В конце курса я касалась его уже смело и решительно, даже сделала траст хвоста (это когда позвоночки с хрустом встают на место). Страшно, конечно, было подходить к лошади сзади, но мне показалось, что он во-первых меня не хочет обидеть, тк осознаёт степень помощи... а вторых, есть там один приём, как подойти безопасно))

И прямо на моих глазах из поджатого хвоста (да, кони тоже поджимают хвост) он превратился в хвост гордо поднятый над крупом, почти как у арабской лошади.

Это было невероятно, но с этого момента началась его интеграция в лошадиный коллектив. Да, еще было много шероховатостей, но начало было положено именно этим хвостом. Смело и гордо поднятым (за который поначалу он получил копытом, чтобы не зазнавался - и мне было больно это видеть), но, видимо, у лошадей без этого никак.

А через пол года хозяйка конюшни сказала мне - Галина, знаешь, а Веня опять начал дробить шаг... мы, говорит, так поняли, что массаж ему очень на пользу пошёл, все эти пол года он был с нами почти каждую прогулку. Но, знаешь, надо бы повторить.

И это были самые приятные слова.

Это ощущение, когда твои усилия не прошли даром. Всё было не зря. Такое состояние, когда хочется обнять весь мир.

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

Ел тоже неважно. Вообще-то в Москве ему давали сено, да немного овса. Понятие свежей травы было для него непривычно, что, конечно, добавляло пикантности ситуации... Летом сена в деревне не было. Пришлось даже приучать его к нормальной лошадиной еде. Сначала он ел только сено, присланное из Москвы, потом стали подмешивать туда свежую траву, понемногу... ну вроде с этим кое-как справились.

Ездить на нем в таком состоянии, разумеется, было нельзя. Можно было только обнять, плакать и носить вкусняшки.

Место это от Москвы удалённое, там широкие луга, полные травы, а Веня (так в деревне его назвали для краткости) наконец-то научился её есть)) Да в добавок хозяйкой был припасён еще и овёс. Он быстро начал набирать вес, и однажды наступил тот момент, когда его взяли под седло.

Для лошадей это особая честь - пойти на дальнюю прогулку с людьми, они это любят. И Вымпел был горд и рад служить людям - я видела это по нему.

Однажды и я села на него. Ехать было невозможно. Спина у меня скукожилась уже через пол часа. Под его поступь невозможно было подстроиться, она была не равного ритма.

И в тот момент я поняла, что коня пора починить. Главное что Он - готов, резерв организма восстановлен.

Вооружившись знаниями из методического пособия по массажу лошадям я вошла в его денник. Сначала он весьма опасался. Был насторожен и тревожен. Остальные лошади его не принимали и частенько поколачивали (у них ведь сплоченный коллектив, а он - новичок).

И я взялась за дело.

Массаж лошади не требует сверхусилий, зато очень похож на остеопатию - нежный и деликатный. Сначала я долго втиралась в доверие - дула на его нос запахами трав и цветов. Потом мягко и деликатно делала движение "пятно леопарда", еле касаясь. И он расслабился. Этот несчастный конь, всего 11 лет отроду, но уже повидавший на своём веку немало: ему ставили ХОБЛ (а Москва непростой город для лёгочников). Переезд был крайне тяжёлым - ведь лошади очень общественные создания, им тяжело без друзей, а он был совсем один. Единственный белый конь в стране шоколадной и вороной масти. Он отличался...всем.

И в тот момент, когда он впустил меня в своё личное пространство, его проблемы стали для меня очевидны, как и путь их решения.

В итоге мы провели полноценный курс массажа. Перемены не были резкими, но с каждым новым сеансом я видела, что Веня чувствует себя более уверенно. Твёрже стоит на ногах... и взгляд. Он постепенно становился всё менее обречённым!

В конце курса я касалась его уже смело и решительно, даже сделала траст хвоста (это когда позвоночки с хрустом встают на место). Страшно, конечно, было подходить к лошади сзади, но мне показалось, что он во-первых меня не хочет обидеть, тк осознаёт степень помощи... а вторых, есть там один приём, как подойти безопасно))

И прямо на моих глазах из поджатого хвоста (да, кони тоже поджимают хвост) он превратился в хвост гордо поднятый над крупом, почти как у арабской лошади.

Это было невероятно, но с этого момента началась его интеграция в лошадиный коллектив. Да, еще было много шероховатостей, но начало было положено именно этим хвостом. Смело и гордо поднятым (за который поначалу он получил копытом, чтобы не зазнавался - и мне было больно это видеть), но, видимо, у лошадей без этого никак.

А через пол года хозяйка конюшни сказала мне - Галина, знаешь, а Веня опять начал дробить шаг... мы, говорит, так поняли, что массаж ему очень на пользу пошёл, все эти пол года он был с нами почти каждую прогулку. Но, знаешь, надо бы повторить.

И это были самые приятные слова.

Это ощущение, когда твои усилия не прошли даром. Всё было не зря. Такое состояние, когда хочется обнять весь мир.

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

Ел тоже неважно. Вообще-то в Москве ему давали сено, да немного овса. Понятие свежей травы было для него непривычно, что, конечно, добавляло пикантности ситуации... Летом сена в деревне не было. Пришлось даже приучать его к нормальной лошадиной еде. Сначала он ел только сено, присланное из Москвы, потом стали подмешивать туда свежую траву, понемногу... ну вроде с этим кое-как справились.

Ездить на нем в таком состоянии, разумеется, было нельзя. Можно было только обнять, плакать и носить вкусняшки.

Место это от Москвы удалённое, там широкие луга, полные травы, а Веня (так в деревне его назвали для краткости) наконец-то научился её есть)) Да в добавок хозяйкой был припасён еще и овёс. Он быстро начал набирать вес, и однажды наступил тот момент, когда его взяли под седло.

Для лошадей это особая честь - пойти на дальнюю прогулку с людьми, они это любят. И Вымпел был горд и рад служить людям - я видела это по нему.

Однажды и я села на него. Ехать было невозможно. Спина у меня скукожилась уже через пол часа. Под его поступь невозможно было подстроиться, она была не равного ритма.

И в тот момент я поняла, что коня пора починить. Главное что Он - готов, резерв организма восстановлен.

Вооружившись знаниями из методического пособия по массажу лошадям я вошла в его денник. Сначала он весьма опасался. Был насторожен и тревожен. Остальные лошади его не принимали и частенько поколачивали (у них ведь сплоченный коллектив, а он - новичок).

И я взялась за дело.

Массаж лошади не требует сверхусилий, зато очень похож на остеопатию - нежный и деликатный. Сначала я долго втиралась в доверие - дула на его нос запахами трав и цветов. Потом мягко и деликатно делала движение "пятно леопарда", еле касаясь. И он расслабился. Этот несчастный конь, всего 11 лет отроду, но уже повидавший на своём веку немало: ему ставили ХОБЛ (а Москва непростой город для лёгочников). Переезд был крайне тяжёлым - ведь лошади очень общественные создания, им тяжело без друзей, а он был совсем один. Единственный белый конь в стране шоколадной и вороной масти. Он отличался...всем.

И в тот момент, когда он впустил меня в своё личное пространство, его проблемы стали для меня очевидны, как и путь их решения.

В итоге мы провели полноценный курс массажа. Перемены не были резкими, но с каждым новым сеансом я видела, что Веня чувствует себя более уверенно. Твёрже стоит на ногах... и взгляд. Он постепенно становился всё менее обречённым!

В конце курса я касалась его уже смело и решительно, даже сделала траст хвоста (это когда позвоночки с хрустом встают на место). Страшно, конечно, было подходить к лошади сзади, но мне показалось, что он во-первых меня не хочет обидеть, тк осознаёт степень помощи... а вторых, есть там один приём, как подойти безопасно))

И прямо на моих глазах из поджатого хвоста (да, кони тоже поджимают хвост) он превратился в хвост гордо поднятый над крупом, почти как у арабской лошади.

Это было невероятно, но с этого момента началась его интеграция в лошадиный коллектив. Да, еще было много шероховатостей, но начало было положено именно этим хвостом. Смело и гордо поднятым (за который поначалу он получил копытом, чтобы не зазнавался - и мне было больно это видеть), но, видимо, у лошадей без этого никак.

А через пол года хозяйка конюшни сказала мне - Галина, знаешь, а Веня опять начал дробить шаг... мы, говорит, так поняли, что массаж ему очень на пользу пошёл, все эти пол года он был с нами почти каждую прогулку. Но, знаешь, надо бы повторить.

И это были самые приятные слова.

Это ощущение, когда твои усилия не прошли даром. Всё было не зря. Такое состояние, когда хочется обнять весь мир.

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

Ел тоже неважно. Вообще-то в Москве ему давали сено, да немного овса. Понятие свежей травы было для него непривычно, что, конечно, добавляло пикантности ситуации... Летом сена в деревне не было. Пришлось даже приучать его к нормальной лошадиной еде. Сначала он ел только сено, присланное из Москвы, потом стали подмешивать туда свежую траву, понемногу... ну вроде с этим кое-как справились.

Ездить на нем в таком состоянии, разумеется, было нельзя. Можно было только обнять, плакать и носить вкусняшки.

Место это от Москвы удалённое, там широкие луга, полные травы, а Веня (так в деревне его назвали для краткости) наконец-то научился её есть)) Да в добавок хозяйкой был припасён еще и овёс. Он быстро начал набирать вес, и однажды наступил тот момент, когда его взяли под седло.

Для лошадей это особая честь - пойти на дальнюю прогулку с людьми, они это любят. И Вымпел был горд и рад служить людям - я видела это по нему.

Однажды и я села на него. Ехать было невозможно. Спина у меня скукожилась уже через пол часа. Под его поступь невозможно было подстроиться, она была не равного ритма.

И в тот момент я поняла, что коня пора починить. Главное что Он - готов, резерв организма восстановлен.

Вооружившись знаниями из методического пособия по массажу лошадям я вошла в его денник. Сначала он весьма опасался. Был насторожен и тревожен. Остальные лошади его не принимали и частенько поколачивали (у них ведь сплоченный коллектив, а он - новичок).

И я взялась за дело.

Массаж лошади не требует сверхусилий, зато очень похож на остеопатию - нежный и деликатный. Сначала я долго втиралась в доверие - дула на его нос запахами трав и цветов. Потом мягко и деликатно делала движение "пятно леопарда", еле касаясь. И он расслабился. Этот несчастный конь, всего 11 лет отроду, но уже повидавший на своём веку немало: ему ставили ХОБЛ (а Москва непростой город для лёгочников). Переезд был крайне тяжёлым - ведь лошади очень общественные создания, им тяжело без друзей, а он был совсем один. Единственный белый конь в стране шоколадной и вороной масти. Он отличался...всем.

И в тот момент, когда он впустил меня в своё личное пространство, его проблемы стали для меня очевидны, как и путь их решения.

В итоге мы провели полноценный курс массажа. Перемены не были резкими, но с каждым новым сеансом я видела, что Веня чувствует себя более уверенно. Твёрже стоит на ногах... и взгляд. Он постепенно становился всё менее обречённым!

В конце курса я касалась его уже смело и решительно, даже сделала траст хвоста (это когда позвоночки с хрустом встают на место). Страшно, конечно, было подходить к лошади сзади, но мне показалось, что он во-первых меня не хочет обидеть, тк осознаёт степень помощи... а вторых, есть там один приём, как подойти безопасно))

И прямо на моих глазах из поджатого хвоста (да, кони тоже поджимают хвост) он превратился в хвост гордо поднятый над крупом, почти как у арабской лошади.

Это было невероятно, но с этого момента началась его интеграция в лошадиный коллектив. Да, еще было много шероховатостей, но начало было положено именно этим хвостом. Смело и гордо поднятым (за который поначалу он получил копытом, чтобы не зазнавался - и мне было больно это видеть), но, видимо, у лошадей без этого никак.

А через пол года хозяйка конюшни сказала мне - Галина, знаешь, а Веня опять начал дробить шаг... мы, говорит, так поняли, что массаж ему очень на пользу пошёл, все эти пол года он был с нами почти каждую прогулку. Но, знаешь, надо бы повторить.

И это были самые приятные слова.

Это ощущение, когда твои усилия не прошли даром. Всё было не зря. Такое состояние, когда хочется обнять весь мир.

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

Джей Прокнау и Cessna 188

Однажды им пришла заявка на доставку двух легкомоторных сельскохозяйственных самолётов Cessna 188 из США в Австралию. Путь был неблизкий и опасный. Но по воздуху доставка выходила дешевле и быстрее, чем перевозка самолётов на корабле. Пилотам предстояло пролететь огромное расстояние над Тихим океаном по маршруту Сан-Франциско Гонолулу Паго-Паго (Американское Самоа) остров Норфолк Сидней. Для этого перелёта Сессны оснастили дополнительными топливными баками. Также, у пилотов, помимо карт и компаса, были переносные радиокомпасы, которые могли определять направление на радиомаяки на островах.

Cessna 188. Такой вот американский "Кукурузник"

Джей Прокнау с напарником на двух самолётах успешно преодолели половину маршрута и 18 декабря 1978 года прибыли на Американское Самоа. После двухдневного отдыха они отправились дальше. Однако, прозвучал первый звоночек. Прокнау поднялся в воздух, но Сессна его напарника сразу после взлёта упала в океан. Пилот выжил, причиной аварии стал отказ топливного насоса. Джей вернулся на аэродром, но спустя сутки решил продолжить путь в одиночку.

Ему предстояло преодолеть 2732 километра над океаном. Продолжительность полёта оценивалась в 15 часов. Топлива на борту должно было хватить на 22 часа полёта. Прокнау вылетел в 03:00 местного времени чтобы достичь следующей точки на маршруте - острова Норфолк, и приземлиться там засветло.

Так как его Cessna 188 не была оборудована автопилотом, то весь полёт выполнялся на руках, что сильно утомляло пилота. Тем не менее, первые 1000 километров Джей преодолел без проблем. Он пролетал различные острова и мог визуально определять своё местоположение. Однако, дальше ему предстояло преодолеть самую сложную часть маршрута более 1570 километров над открытым океаном без всяких визуальных ориентиров, опираясь только на показания радиокомпаса.

В 550 киломерах от Норфолка пилот настроил частоту своего радиокомпаса на радиомаяк острова. Стрелка показала прямо вперёд. Пилот следовал этим курсом, однако в расчётное время остров он не увидел. Джей списал всё на встречный ветер, посчитав что тот мог увеличить длительность полёта и продолжил движение в том же направлении. Через 15 минут полёта Прокнау всё таки доложил о проблемах новозеландскому диспетчеру. Прошло ещё 30 минут, но остров так и не показался. Тогда Джей попытался настроить радиокомпас сперва на радиомаяки других островов, а затем снова на радиомаяк Норфолка. Но вдруг к своему ужасу он увидел, что стрелка показывает совсем в другую сторону. Частота на радиокомпасе была выставлена правильно, но показания прибор выдавал случайным образом, что свидетельствовало о его отказе.

Пилот связался с диспетчером и объявил Мэйдэй. Он оказался посреди открытого океана, без данных о своём местонахождении относительно Норфолка, и с запасом топлива на 7 часов. Диспетчеры передали информацию спасательным службам, но ближайший патрульный самолёт мог достичь Норфолка только через несколько часов. А ведь Сессну ещё предстояло найти...

В это время неподалёку от острова пролетал McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand. Он выполнял пассажирский рейс из Фиджи в Окленд (Новая Зеландия). В его кабине находились командир Гордон Ветт, второй пилот Артур Дови и бортинженер Гордон Брукс. На борту было 88 пассажиров. В те времена в Новой Зеландии цена на авиакеросин била рекорды, поэтому экипажи заправлялись в чужих аэропортах под завязку. Не стал исключением и этот рейс.

McDonnell Douglas DC-10-30 авиакомпании Air New Zealand

Через 20 минут после вылета пилоты получили информацию о ситуации с Сессной Джея Прокнау. Командир решил помочь найти потерявшийся самолёт и сделал объявление в пассажирский салон:

Леди и джентльмены, мы только что получили новость из Окленда, что легкомоторный самолёт потерялся близ острова Норфолк, а так как мы единственный подходящий самолёт в районе, то мы изменили направление к району поиска, чтобы оказать помощь. Пилоту угрожает серьёзная опасность посадки на воду, а в случае приводнения его шансы на выживание невелики. Поиск может быть долгим, но к счастью у нас много топлива. Это может означать и позднее прибытие в Окленд, но когда на кону стоит жизнь, то я уверен, что вы поймёте, что необходимо оказать всю необходимую помощь. Если кто-то возражает, то конечно мы всегда можем оставить его умирать!

Пассажиры не возражали. Более того, одним из них был пилот Малкольм Форсайт имевший квалификацию штурмана. Он высказал желание помочь экипажу, после чего проследовал в кабину. Командир тоже имел опыт работы штурманом. Так сформировалась сильная команда для поисков лёгкого самолёта посреди океана.

Остров Норфолк, принадлежит Австралии

Экипаж смог связаться с Джеем Прокнау только через три часа после объявления им сигнала бедствия. Топлива у Сессны оставалось всего на 4 часа полёта. Командир Гордон Ветт нашёл навигационную карту региона, а Джея попросил, чтобы тот настраивал свой радиокомпас на получение сигнала от трёх мощных радиомаяков Новой Зеландии, сообщая отображаемые результаты. Из переданных данных следовал абсурдный вывод, что Сессна должна была находиться к югу от Окленда, который в свою очередь находился сильно юго-восточнее Норфолка. Вся эта суета лишь подтвердила версию о неисправности радиокомпаса.

УКВ-связь между самолётами установить ещё не удавалось, из чего следовало, что дистанция между ними свыше 370 километров радиуса действия данной связи. Пилотам предстояло определить, где они находятся относительно друг друга. Солнце уже близилось к закату и Ветт решил использовать этот яркий ориентир, после чего передал Прокнау, что они оба должны повернуть к солнцу и сообщить свой курс. Так выянилось, что Сессна была южнее.

Для определения разницы по долготе нужен был секстант, которого на обоих самолётах не было. Но этот прибор можно было заменить рукой: кулак на расстоянии вытянутой руки образует угол около 10, а один палец чуть больше 1. Ветт проинструктировал Прокнау, чтобы тот вытянул руку перед собой и сказал, на сколько пальцев солнце возвышается над горизонтом. Тот передал, что солнце возвышается на четыре пальца. У командира Дугласа это значение составляло два с половиной пальца, а значит он находился восточнее на полтора пальца по высоте, что соответствовало чуть более 3 долготы или дистанции примерно в 370 километров. Так было определено, что Сессна находилась к юго-западу от Дугласа. Через несколько минут дистанция сократилась уже настолько, что удалось установить связь по УКВ.

Точку установления радиосвязи отметили на карте, после чего Прокнау передали, чтобы он разворачивался на восток, хвостом к солнцу, а DC-10 при этом наоборот, направился прямо на солнце. Теперь самолёты летели навстречу друг другу, и дистанция между ними быстро сокращалась. Пассажирам объявили, что все они являются частью поисковой команды и дали инструктаж по визуальному поиску крошечного самолёта на фоне океана.

К сожалению в тот день погодные условия не располагали к образованию конденсационного следа, поэтому Джею Прокнау было непросто обнаружить рекативный лайнер в небе. Однако, бортинженер Брукс вспомнил, как наблюдал процесс сливания топлива, при котором образуется очень хорошо заметный белый след. Так как топлива в баках было с избытком, экипаж принял решение применить этот способ, после чего в течение пары минут слил пять тонн, оставив за собой чёткий след. Но Прокнау доложил, что ничего не видит. Тогда экипаж Дугласа слил ещё семь тонн авиакеросина и оставил за самолётом след длиной около 48 км. Спустя несколько минут Джей передал, что по-прежнему не видит никаких следов в небе.

Между тем уже темнело, топлива у Сессны оставалось на 3 часа, а обнаружить её так и не удалось. Прокнау начал свыкаться с мыслью, что приводнение неизбежно. Однако, экипаж Дугласа решил попробовать ещё один метод Акустическая коробочка. Он заключается в том, что один самолёт делает несколько пролётов через зону УКВ-радиосвязи другого, тем самым определив хорды окружности этой зоны, а через них уже и центр другой самолёт. Первая точка установления радиосвязи уже была отмечена, а DC-10 продолжал следовать в западном направлении, поэтому Прокнау передали, чтобы он по УКВ-связи делал постоянные вызовы.

Спустя некоторое время авиалайнер вылетел из зоны действия радиосвязи, и эта точка выхода также была отмечена. Далее Дуглас выполнил два левых поворота на 90, сместившись таким образом на юго-восток, после чего повернув на север ещё раз пролетел зону радиосвязи Сессны, отметив ещё одну хорду. Далее, имея две хорды, штурманы определили центр окружности, в котором должен был быть Прокнау. Экипаж Дугласа установил, что Прокнау находится примерно к юго-востоку от острова Норфолк, после чего передал Джею, чтобы тот следовал на северо-запад, тем самым сократив удаление.

Теперь требовалось более точно определить удаление самолёта от острова. И тут вновь помогло закатное солнце. Прокнау получил инструктаж записать время, когда солнце полностью скроется за горизонтом. Об этом же Гордон Ветт попросил диспетчеров Норфолкского аэропорта, а затем данные сравнили. После проведения расчётов с поправкой на высоту Сессны разница по времени между закатами составила 22,5 минуты. Так экипаж Дугласа определил его примерные координаты. Выяснилось, что Прокнау находился восточнее Норфолка на расстоянии около 540 километров.

После заката Сессна оказалась во тьме над открытым океаном. Спустя час, после определения местоположения Прокнау экипаж Дугласа сообщил ему, что они через пять минут пролетят прямо над ним. А тот должен летать по кругу и попытаться увидеть их аэронавигационные огни. Через пять минут Прокнау передал, что ничего не видит. Стало ясно, что экипаж Дугласа ошибся в рассчётах и местоположение Сессны до сих пор неизвестно.

Но вскоре Джей сообщил, что наблюдает свет на поверхности воды и направился к нему. Это оказалась нефтяная платформа, которую тянули два буксира. Сессна стала кружить вокруг платформы, привлекая к себе внимание. Моряки её заметили, после чего остановили двигатели и легли в дрейф. Тем временем экипаж Дугласа связался с Оклендом и получил информацию об этой платформе и её текущих координатах. Оказалось, что она находилась в 1100 километрах восточнее Норфолка. Экипаж Дугласа ошибся в расчётах на сотни километров, а чтобы достичь острова Сессне уже не хватало топлива. Прокнау решает приводняться возле платформы и новозеландские пилоты тоже направляются к ней.

Гугл говорит что это та самая платформа

Джей снизился над водой, где увидел волны высотой 4-6 метров, которые могли разбить небольшой самолёт. Под платформой вода была спокойней, но там имелся риск врезаться в опоры. Тем временем Дуглас на полной скорости мчится по направлению к платформе. Вдруг экипаж замечает, что связь с Сессной ухудшается, как будто самолёты удаляются друг от друга. Тогда экипаж запросил у диспетчера частоту для связи с платформой и после общения с её радистом получил совершенно другие координаты. Выяснилось, что Окленд ошибся, когда передавал координаты платформы. Развернувшись обратно, Гордон Ветт передал Джею Прокнау радостную новость тот был гораздо ближе к Норфолку, чем ожидалось.

Впоследствии было установлено, экипаж Дугласа совершенно точно определял местонахождение Сессны. Когда Дуглас сбрасывал топливо, Сессна находилась буквально под ним, но в условиях сумерек и утомления Прокнау ничего не разглядел. По этой же причине он не смог увидеть проблесковые огни DC-10.

Сессна находилась в воздухе уже больше 21 часа. До аэропорта требовалось пролететь ещё 280 километров, что по времени составляло 1 час 20 минут. Прокнау доложил, что у него почти все баки пусты и он сможет продержаться в воздухе ещё около часа с четвертью. Дуглас достиг платформы и Ветт спросил у Прокнау о его решении. Джей ответил, что будет лететь к Норфолку.

Отлетев от платформы, пилоты наконец смогли увидеть друг друга. Командир сделал следующее объявление в салон:

Леди и джентльмены, если вы посмотрите в левые окна примерно на семьдесят градусов влево и вниз, то увидите кое-что интересное. Это трудно заметить, но если вы присмотритесь, то сможете увидеть тусклые огни Сессны.

Ветт передал Прокнау, что будет следовать на Норфолк, а тот пускай следит за его огнями. Также Джею сообщили, что к ним приближается новозеландский патрульный самолёт Орион. Сессна летела лишь за счёт остатков топлива и умения пилота их использовать. Вскоре слева к нему приблизился Орион, а впереди следовал Дуглас, который указывал путь к аэропорту. Примерно в полночь 23 декабря по местному времени Джей Прокнау благополучно приземлился в Норфолкском аэропорту. Весь его полёт продолжался 23 часа 5 минут на 8 часов дольше расчётного.

Прокнау по радиосвязи поблагодарил экипаж Дугласа за помощь. Командир Гордон Ветт передал пассажирам новость, что маленький самолёт, которому они помогали, благополучно приземлился. В честь такого события и в благодарность за выдержку, всех пассажиров угостили шампанским из бара. Через полтора часа Дуглас приземлился в Оклендском аэропорту, отстав от расписания на 3 часа 54 минуты.

Джей Прокнау и Гордон Ветт

В 1980 году Гильдия пилотов и штурманов присудила пилотам-штурманам Гордону Ветту и Малкольму Форсайту награду имени Джонстона за выдающуюся воздушную навигацию. Компания McDonnell Douglas наградила Гордона Ветта, Артура Дови и Малкольма Форсайта грамотами За высочайшие образцы милосердия, рассудительности и лётного мастерства. Бортинженер Гордон Брукс тоже получил эту грамоту, но посмертно, так как менее чем через год он погиб в авиакатастрофе когда пассажирский McDonnell Douglas DC-10 врезался в вулкан в Антарктиде. Капитан Гордон Ветт был вовлечён в расследование этой катастрофы и даже написал об этом книгу.

ДОНАТ ПРИВЕСТВУЮТСЯ

"Расследования авиакатастроф" в Telegram

https://t.me/rumayday/

В Индии жгут пакистанские флаги.

В Пакистане продавец сладкой ваты ждет клиентов.

В Саудовскую Аравию прилетел Криштиано Роналдо.

Там же в Саудовской Аравии проходит ралли "Дакар-2023".

В Секторе Газа поспела клубника.

В Калифорнии прошел традиционный цветочный парад.

Школьники из Туркмении выиграли 12 золотых медалей на онлайн-олимпиаде по английскому языку.

Спасибо за внимание, увидимся завтра.

П.с. Ссылка с необычной настольной игрой из Индонезии - Суракарта: http://www.onlinesologames.com/surakarta
Попробуйте, если делать нечего. Там на сайте еще много всего, кстати.

В Индии жгут пакистанские флаги.

В Пакистане продавец сладкой ваты ждет клиентов.

В Саудовскую Аравию прилетел Криштиано Роналдо.

Там же в Саудовской Аравии проходит ралли "Дакар-2023".

В Секторе Газа поспела клубника.

В Калифорнии прошел традиционный цветочный парад.

Школьники из Туркмении выиграли 12 золотых медалей на онлайн-олимпиаде по английскому языку.

Спасибо за внимание, увидимся завтра.

П.с. Ссылка с необычной настольной игрой из Индонезии - Суракарта: http://www.onlinesologames.com/surakarta
Попробуйте, если делать нечего. Там на сайте еще много всего, кстати.

В Индии жгут пакистанские флаги.

В Пакистане продавец сладкой ваты ждет клиентов.

В Саудовскую Аравию прилетел Криштиано Роналдо.

Там же в Саудовской Аравии проходит ралли "Дакар-2023".

В Секторе Газа поспела клубника.

В Калифорнии прошел традиционный цветочный парад.

Школьники из Туркмении выиграли 12 золотых медалей на онлайн-олимпиаде по английскому языку.

Спасибо за внимание, увидимся завтра.

П.с. Ссылка с необычной настольной игрой из Индонезии - Суракарта: http://www.onlinesologames.com/surakarta
Попробуйте, если делать нечего. Там на сайте еще много всего, кстати.

В Индии жгут пакистанские флаги.

В Пакистане продавец сладкой ваты ждет клиентов.

В Саудовскую Аравию прилетел Криштиано Роналдо.

Там же в Саудовской Аравии проходит ралли "Дакар-2023".

В Секторе Газа поспела клубника.

В Калифорнии прошел традиционный цветочный парад.

Школьники из Туркмении выиграли 12 золотых медалей на онлайн-олимпиаде по английскому языку.

Спасибо за внимание, увидимся завтра.

П.с. Ссылка с необычной настольной игрой из Индонезии - Суракарта: http://www.onlinesologames.com/surakarta
Попробуйте, если делать нечего. Там на сайте еще много всего, кстати.