Ulnarfan

Немало я подобных статей писал в своё время... и добавлю то, что ТС упустил.
Основной момент я вижу в том, что в нашей стране литература окончательно стала товаром. До идей ли, когда рулит прибыль?
И если в советское время были какие то идеи, и хороших авторов поддерживали (что говорить, и бездарностей осознанно поддерживали), то сейчас ни идеи, ни новое слово, ни оригинальность - никому не нужны.
Нужно то, что можно продать.
Именно поэтому в топах на АТ и тп площадках бесконечные попаданцы в Сталина, перевороты истории, магические школы и литрпг, весь смысл которых сводится к одной формуле - из грязи в князи.
Формула успеха нынешнего автора проста: берешь неудачника и задрота, отправляешь в иной мир, даешь волшебный артефакт - и задрот превращается в мега-красавца с членом в 49.5 , огромным гаремом любвеобильных эльфиек, одной левой покоряющим целые миры...
Вот так. Секс, богатство, слава. Причем без малейших усилий... До идей ли тут? Да и литературой эти поделки можно назвать с трудом. Читатель, оболваненный этим чтивом, уже не представляет, что такое настоящий роман, называя им просто определённый объем книги))...
Я, как пишущий человек, неплохо знаю литературные тусовки, бывал. И да, фуршеты - неотъемлемая их часть. Что в них плохого? Да как сказать... в целом нет ничего плохого в общении за бутылкой коньяка. Но видел талантливых людей, которым это претило, ну, бывают, интроверты или непьющие. Но кого при этом будут издавать, кто наболтает связи? Уж точно не они). Вы скажете: так везде. Да, но повторю: литература это не только бизнес, а книга - это больше, чем просто товар. И если сводить все к деньгам - шедевров мы не увидим.
Поймите простую вещь: шедевры творятся не благодаря - а вопреки. Не сытыми расчетливыми конъюнктурщиками - а голодными, живущими своими идеями авторами.
Пы Сы: часто слышу мнение, что мол, Федор Михалыч намеренно писал за деньги и прославился... ну так пишите, кто не дает!) Но что то не видать вас, гениев...), вы и рядом не стояли. ФМД жил тем, что писал. Да и много таких гигантов в мире? Да, они есть, но - единицы. И они лишь подтверждают правило.
Есть и великие конъюнктурщики. Есть и были. Тот же Дюма. Но опять же - их единицы, потому что, помимо расчета, нужен еще и талант, удача, связи...
Вспомните 2013й. Когда доллар поднялся, в стране рухнуло все книгоиздание. Вот что бывает, когда книга превращается только и исключительно в товар...
На эту тему я еще лет 15 назад написал целую пьесу - "Горе от пера", по мотивам Грибоедова. Она выложена здесь, на Пикабу.
Русскую литературу убивают не только конъюнктура и цензура - это было всегда - не только бизнес-подход, не только кумовство и сомнительные букеры - ее убивают еще и читатели. Да, да, именно вы, господа, платите писакам, чьими поделками только двери подпирать. Потому что нет в них того, что должно быть в хорошей литературе: становления героев, глубокого продуманного мира, цельных характеров, логики повествования, потрясающих идей... И ценителю хорошей литературы это обидно.
А хорошие, самобытные авторы, помимо перечисленных ТС, мало известны. Я мог бы добавить Максима Кантора, Канту Ибрагимова и многих других, чьи книги произвели на меня впечатление. Сходу не могу вспомнить многих.
А Букеры себя давно дискредитировали. Это тусовочные награды узкого круга авторов. Нет там тех, кто способен стать классиком.
Вот Иванову Букера не дали - а он, считаю, сейчас лучший в России. И если продолжит в том же духе, станет классиком еще при жизни.
В общем, могу долго и много об этом писать, но хватит для начала)).
И прошу прошение за сумбурность, ибо пишу на коленке, одной рукой играя с внуком).
Буду рад вашим мнениям, ибо поговорить "за литературу" очень люблю.

- Что это могло быть? – спросил, глядя на товарищей, Джек. – Что могло так распороть лошадь?
- И унести голову Сандерса, - добавил Кондор, беспокойно водя стволом винчестера.
- А ведь Кич стрелял быстрее тебя, - добавил Винки, - но выстрелить не успел.
- Что же нам делать? - спросил Джек. Он чувствовал, что попал в ловушку: вперед идти было страшно, назад - нельзя...
- Забираем золото и идем вперед. Каньон не такой длинный, несколько миль.
Они вошли в тень. Ладони Джека вспотели, палец застыл на спусковом крючке. Он не сомневался в компаньонах - никто из них не был трусом, но видел страх в их глазах. «Неужели индейцы не врут, и здесь живет неведомый зверь? Но если и так – разве мы не сможем его убить?»
- Т-с-с, слышите? - остановился Винки.
- Где? - спросил Кондор, и в тот же миг что-то сбило его с ног. Винки выстрелил. Джек тоже. Так быстро он среагировал впервые, и услышал, как пуля ударилась о что-то твердое. Попал? Черная тень скакнула в сторону и скрылся за камнями. Джек услышал странный глухой и ритмичный звук, словно где-то качали кузнечные меха.
- Кондор, ты жив?
Бэнкс поднимался с земли.
- Меня спасло золото, - ошарашено произнес он. Сумка с золотым песком была вспорота, точно бритвой. Золотая крошка сыпалась наземь, смешиваясь с пылью.
- Проклятье! - Винки упал на колени и сдернул шляпу, зачерпывая золото в нее. - Есть у нас еще сумки?
- У нас ни черта не осталось, - сказал Джек. – Лошади сбежали.
- Мне повезло, - глядя на приятелей, проговорил Бэнкс. - Я его даже не заметил! Если бы не мешок, оно выпустило бы из меня кишки.
- Что ты видел? – спросил Джек.
- Не знаю, - покачал головой Кондор. – Знаю одно: если бы не шериф, я бы убрался отсюда как можно скорей!
- Есть во что пересыпать? – раздраженно повторил Винки.
- Нет, - сказал Бэнкс. – Хоть в карманы сыпь... Пройдоха, эта тварь может напасть снова.
- Запихни в оставшуюся сумку, - сказал Джек. Он наклонился и помог Винки. Кондор стоял над ними с винчестером в руках.
- Сумка не выдержит, - проронил он, вслушиваясь в темноту.
- Выдержит. Нести будем по очереди. Я первый, - он не без труда взвалил сумку на плечо. - Пошли.
- Подожди! – заговорил, оглядываясь, Кондор. – Надо все обдумать. Без лошадей мы далеко не уйдем. Надо найти убежище.
- Шериф скоро будет здесь! – напомнил Винки. – Надо спешить.
- Я попал в него, - вдруг сказал Джек.
- Ты уверен? – Пройдоха повернулся к товарищу.
- Уверен. Только пуля отскочила от него, как от сейфа! Или мне показалось...
- Ты, по крайней мере, попал. Я выпустил весь барабан и не могу похвастать тем же, - Винки говорил с трудом: сумка был тяжелой. - Вот что, думаю, Кондор прав: надо найти убежище. В таких скалах полно трещин и пещер, мы найдем что-нибудь такое и спрячемся, пока луна не осветит каньон. В темноте нам конец.
- Предлагаешь самим залезть в ловушку? - сказал Кондор.
- Держать под прицелом единственный вход легче, чем стоять на виду у зверя, когда он нас видит, а мы его нет.
Джек признал, что Винки прав.
- А шериф? - спросил Бэнкс.
- Но ведь пока мы о нем не слышали, верно?

***

- Это нехорошее место, босс, все знают. Мы ведь нашли золото - незачем идти дальше, - сказал бородатый верзила с ружьем.
- Нет, мы пойдем за ними! Чего ты испугался, Боб? – Хилдерман остановил коня. – Я думал: ты не из трусливых.
- Говорят, ночью отсюда живыми не уходят, - сказал один из парней. – Каньон Костей - проклятое место.
Хилдерман оглядел напряженных людей:
- Индейские сказки. Будете верить им, или поверите мне? Я обещаю, что их доля станет вашей, - сказал он. – Понимаете, о чем я, джентльмены?
- Что ж, если так, - Боб поднял ружье. Оно казалось веткой в огромной длани. - Догоним их, парни!
Шестеро мужчин молча ехали по каменистой осыпи.
- Смотрите, здесь! – вскрикнул кто-то.
- Лошадь! Мертвая. А золота нет...
- И Кич Сандерс. Боже, прими его душу...
- Откуда ты знаешь, что это он: головы ведь нет?
- Эти штаны он выиграл у меня в покер...
- Чертов шулер.
- Один получил свою долю, - Хилдерман сплюнул на камни. - Найдем остальных.
- Кто мог оторвать ему голову, босс? - спросил Крюгер, тщедушный старикан в цветастом сюртуке и с древним, выше его самого, ружьем.
- Какой-нибудь зверь. А может, Винки отстрелил. Какая разница? Их уже трое. Едем.
- Тропы почти не видно, лошади ноги сломают, - проговорил кто-то.
- Значит, пойдешь первым, а коня поведешь в поводу! - рявкнул шериф. – Зажгите факелы, не видно ни черта...

***

- Кажется, подходящее местечко, - сказал Джек. Узкая трещина уходила вглубь скалы, постепенно сужаясь. Три человека вполне могли разместиться в ней, и все трое сели лицом к выходу, не убирая рук с оружия.
- Как думаете, что это за тварь?
Джек обернулся к Бэнксу:
- Не знаю. Но она очень быстра. Словно бы на крыльях.
- А может, это птица?
- Ты дурак, Кондор. Птицы не нападают на людей. Разве что, такие птицы, как ты.
- Это огромная птица, - пропустив насмешку мимо ушей, сказал Бэнкс. - У огромных птиц и добыча может быть больше. Суслика или змеи ей явно будет мало.
Они помолчали.
- А что ты говорил о птице-змее, как там его? – спросил Джек.
- Манингачи, - проронил Винки. – Думаешь, он существует?
- Знаю, что кто-то оторвал Кичу голову, и это не лев, не крокодил и не бизон!
- Тише, Кондор. Ты так орешь, что слышно в Аризоне...
- Луна поднялась выше, - сказал Винки. - Смотрите: каньон стал светлее.
- И что? Чем это нам поможет? – спросил Джек.
- Я думаю, эта тварь не любит света. Она ведь нападала в темноте, вы заметили?
Джек кивнул.
- Если мы будем двигаться по светлым участкам, мы выберемся. По крайней мере, мы сможем увидеть ее и пристрелить... Смотрите, луна скоро будет здесь! Хватит отдыхать, надо идти.
И правда, тьма отступила к стенам каньона, открывая усеянную костями площадку.
- Иисус! - воскликнул выглянувший из укрытия Кондор. – Да что здесь такое!
- Логово, только и всего, - сказал Винки. Он встал рядом, не выпуская из рук кольт. Джек заметил, как шевелились его пальцы, перебирая ребристую рукоять пистолета.
- Оно всех их сожрало!
- Оно или они, - поправил Винки.
- А почему не койоты? – спросил Кондор.
- Ты слышал здесь хотя бы одного?
Джек кивнул: за полночи в каньоне он не слышал этих хищников, хотя в окрестных пустошах их водилось множество, а ночами они выли, как чертов оркестр.
- Ты думаешь, их может быть много? – заглянул в лицо Пройдохе Бэнкс.
- Ни одно животное не живет века, а индейским легендам куда больше времени.
- Черт, а ведь ты прав! - сказал Бэнкс. - Индейцы хитры, но они не умеют лгать...
- Аа-а-а-а! - жуткий вопль прервал их разговор. Пройдоха вжался в стену. Джек подобрался к ним.
- Не ходи! - приглушенно крикнул Кондор, хватая Винки за рубаху. Тот отмахнулся и выглянул наружу.
- Идите сюда, скорее!
Джек и Кондор встали рядом с ним.
- Смотрите! - палец полукровки указал вверх. Джек присмотрелся: на краю каньона стояли люди. Свет полной луны позволял разглядеть светлые штаны, увенчанные перьями головы и покрытую татуировками кожу.
- Команчи, - пробормотал Кондор. – Краснокожие ублюдки!
- Глядите!
Только сейчас Джек разглядел нависший над пропастью крошечный помост. Индейцы вытолкнули на него человека. Копья толкали его, заставляя идти.
Кондор вскинул винчестер. Винки схватил за ствол, опуская к земле.
- Ты выдашь нас... А он и так обречен.
Пленник покачнулся. Вопль падающего человека взрезал тишину, раздался жуткий шлепок о камни.
- Они приносят им жертву, - прошептал Джек.
- Да. Кормят исчадия ада, - оглядывая каньон, проговорил Бэнкс.
- Команчи ушли, - сказал Винки. - И нам надо уходить, пока не пришли эти твари.
Они быстро пересекли тень, оказавшись на залитой светом поляне. Кости лежали повсюду. Здесь были скелеты быков и животных помельче, были человечьи, с остатками одежды на изгрызенных костях.
- Я знаю этого парня, - сказал Джек, остановившись возле трупа. - Это же Бенсон, помощник шерифа!
- Смотри, наше золото тоже здесь...
Рядом с телами казненных лежали знакомые сумки. Они лопнули от удара, и лунный свет играл на покрытой золотой пылью камнях.
- Как золото здесь оказалось? - промолвил Бэнкс.
- Шериф нашел наших коней и отправил золото в город. А команчи тут как тут, - предположил Джек.
- Значит, шериф идет за нами?
- А ты в этом сомневался? - зло улыбнулся Винки.
Джек взглянул на товарищей.
- Давайте выбираться. До утра еще далеко. Держимся светлой стороны.

***

- Они были здесь! – факел следопыта осветил расселину. – Вот следы. А вот чей-то окурок...
- К черту окурок! – Хилдерман оглядел стены пещеры. – Они не могли спрятаться там?
- Похоже, там тупик, - человек с факелом прошел чуть вперед. – Ничего здесь нет.
- Босс, лошади! – крикнули снаружи. Хилдерман выскочил из пещеры и увидел Боба, с трудом удерживающего храпящего и рвущегося прочь коня. Кто-то бросился ему на помощь. Старик Крюгер растерянно сжимал ружье: его лошадь вырвалась и убежала.
- Они взбесились! Они что-то чуют, босс! – крикнул Боб. – Не к добру это.
- Приготовьте ружья! – Хилдерман взвел курок. – Смотрите в оба!
- Не видно ничего! Темно!
- У вас же факелы... Сколько осталось лошадей?
- Всего две, босс.
- Никогда не видел, чтобы лошади так боялись, - сказал Крюгер. – Моя кобыла всегда была смирной...
- Помолчи, я что-то слышу, - прервал его шериф. – Слышите?
Они услышали тихий ритмичный звук.
- Что это? – спросил один из парней и заорал, подлетев высоко в воздух. Охотники вскинули стволы, но куда стрелять, никто из них не видел. Истошный крик умолк, когда тело человека грянулось о камни.
- Здесь что-то есть! – голос мужчины дрожал от ужаса. – В темноте!
- Держите факелы выше! – приказал шериф. – Глядите по сторонам!
- Надо бежать! – выкрикнул один из парней. – Бежим отсюда!
Он бросился по тропе назад, в отблеске факелов Хилдерман увидел длинное черное тело, метнувшееся за человеком. Беглец завизжал, как свинья под ножом. Хилдерман выхватил у Боба факел и швырнул вперед. Черная, почти сливавшаяся с темнотой, тварь зашипела, расправив огромные крылья.
- Стреляйте! – команду заглушили выстрелы. Вспышки осветили перекошенные лица охотников. В чудище выпустили все, что было в барабанах и стволах. Оно затрепыхалось, закричало, подпрыгнуло и скрылось за камнями.
- Пойдем, посмотрим, - подняв факел, Хилдерман двинулся вперед. – Будьте наготове!
- Мы не пойдем! Босс, надо уходить отсюда! – сказал съежившийся от страха Крюгер. – Я дальше не пойду!
- Пойдешь! – Хилдерман направил на него винчестер. – Я вам плачу, и вы пойдете!
- Нет, босс, с нас хватит! – верзила Боб схватил оружие шерифа, пригибая ствол к земле. И Хилдерман понял, что бороться не стоит. – Сказано: мы дальше не идем!
Шериф посмотрел на третьего парня. Похоже, тот тоже был не с ним.
- Ладно, трусы, - процедил он. – Уходите. Не получите ни доллара. А когда я вернусь...
- Шериф, едем с нами! – примиряюще сказал Боб. – Те парни наверняка мертвы, эти твари убьют и нас, если мы не уберемся отсюда!
- Я никуда не уйду! – отрезал шериф. – Мне нужен Винки, и я его достану! Плачу каждому по пятьдесят сверх доли!
- К черту деньги, - вскакивая на коня, пробормотал Боб. Крюгер сел на вторую лошадь позади седока, и они поехали прочь.
- По сто!
Всадники скрылись во тьме. Стук копыт затих, и стало тихо, лишь где-то пронзительно стрекотали цикады.
- Мерзавцы! – пробормотал шериф. Он расстегнул кобуру, чтобы легче было выхватить кольт, посмотрел на ухмылявшуюся луну и медленно пошел вперед.

***

- Стойте! - Винки поднял вверх руку. Джек и Кондор услышали выстрелы. - Кричат! Слышите?
- Это в той стороне! Это шериф, - Джек оглядел товарищей.
Все стихло.
- Похоже, шерифу теперь не до нас, - усмехнулся Винки.
- А что, - оживился Кондор, - может, твари их всех перебили?
- Какая разница, перебили их, потом возьмутся за нас...
- Нет, подождите! – разволновался Бэнкс. – Если шерифу конец, значит, и нам незачем рисковать. Давайте найдем укрытие и переждем ночь. Днем твари, скорей всего, спят. Мы переждем ночь и спокойно выберемся из каньона.
- Он прав, - сказал Джек. – Винки, он дело говорит.
- Хорошо, найдем укрытие. Смотрите в оба.
Свет луны заливал левую сторону каньона, и в каждой тени чудилась опасность. Джек старался ступать тихо, но в напряженной тишине каждый шаг грохотал камнепадом. Правая сторона каньона скрывалась во тьме, но и в этой тьме глаза различали движение. Что-то двигалось там, в темноте, шуршало, рассекая воздух.
- Смотри вверх! – сдавленно крикнул Бэнкс. Джек вздернул голову и увидел, как черный камень отделился от края каньона и полетел вниз, к изувеченным телам пленников. Спустя несколько мгновений из камня выросли крылья, и чудовищная тварь, спланировав, опустилась рядом с телами.
Беглецы синхронно присели.
- Не стреляйте! – одними губами прошептал Винки. – Это Манингачи!
Тварь склонилась над останками, и до беглецов донесся приглушенный чавкающий звук. Она жрала их, принимала жертву! В свете луны мужчины видели лоснящуюся черную шею и плоскую голову, похожую на голову рептилии. Два перепончатых крыла собрались за спиной твари, длинный хвост заканчивался странным оперением – но чудовище не было птицей. «Индейцы знали, что эта тварь живет здесь с тех пор, - подумал Джек. – А мы не верили им!»
- Я могу уложить его, - сказал Бэнкс. Ствол его винчестера двигался, следя за перемещениями чудовища.
- Не вздумай! – Пройдоха схватил его за рукав. – Нам лучше убраться отсюда и поскорей!
Чудовище вздрогнуло и зашипело. Голова его повернулась.
- Он учуял нас! – Винки, пригибаясь, побежал прочь. – Бежим!
Джек сорвался с места. Последним бежал Бэнкс. За спиной Джек слышал голос твари: жуткий горловой рев, непохожий ни на что, что он слышал в своей жизни.
- Сюда! – крикнул Винки. – Здесь пещера!
Они вбежали под каменный свод. Бэнкс остановился и выстрелил. Чудовище заверещало. Попал!
- Кондор! – крикнул Джек. – Сюда!
Но было поздно. В проеме выхода мелькнула голова змея. Усеянная зубами пасть схватила Бэнкса за бок. Кондор закричал, пытаясь отбиться прикладом, но чудовище быстро выволокло его наружу. Винки вскинул револьвер, но выстрелить не смог, боясь попасть в товарища.
Крик Бэнкса оборвался. Джек и Винки переглянулись. Полукровка был бледен, теперь Джек видел, что тот жалеет о своем выборе. Да, легче отбиться от команчей...
- Думаешь, он мертв, Джек?
- Конечно, - Джек проверил патроны. Осталось не так много. Если человеку хватит одной пули, то монстра не остановят и пять...
- Вода есть? – спросил Винки. Джек отцепил флягу от пояса и подал ему. Пройдоха глотнул.
- Жаль, что не виски, - усмехнулся он. – Да, Джек? Как думаешь, оно ушло?
- Давай посмотрим.
Джек приблизился к выходу и едва успел отшатнуться. Уродливая голова на длинной чешуйчатой шее влезла в расселину, учуяла добычу и рванулась, распахнув усеянную зубами пасть.
Джек отпрыгнул и выстрелил. Пуля прорвала шею монстра, он заверещал, и его предсмертный крик заглушил грохот разряжаемого винчестера. Чудовище рухнуло наземь, дернулось в конвульсиях и обмякло.
- Мы убили его, - поднимаясь, проговорил Джек. Отбитая при падении спина болела. Но это лучше, чем быть укушенным такой пастью... – Убили Манингачи!
- Думаю, надо убираться, - Пройдоха быстро перезаряжал оружие, - пока не пришли родственники убитого...
Джек с содроганием смотрел на чудище: оно было футов десять в длину. Голова походила на крокодилью, но была широкой и плоской, как дорожная сумка. От ноздрей начинался костяной гребень, он проходил по спине твари и заканчивался в основании хвоста. Черное веретенообразное тело покрывала странная, похожая на перья, чешуя, длинный гибкий хвост заканчивался пучком красных перьев.
- Смотри, какие когти, Джек! – Винки толкнул зверя ногой, и Джек увидел подогнутую лапу с длинными, как ножи, когтями.
- Значит, Манингачи существует, - сказал полукровка. – А я не верил.
- Никто бы не поверил в такое... Лучше бы мы поехали через земли команчей.
- Мы выберемся, малыш Джек. Бэнкс был прав: надо только дождаться утра.
Свет луны проникал в укрытие, вход был хорошо освещен, но в глубине пещеры царила непроницаемая тьма.
- Я осмотрюсь немного, - сказал Джек.
Взведя курок кольта, он достал спички и зажег одну: слабый колеблющийся свет озарил стенки пещеры: это был естественный ход, изломанный и невысокий, но достаточно широкий, чтобы прошел человек. Спичка догорела. И Джек зажег еще одну.
- Что там, Джеки?
- Не знаю. Этот ход, похоже, идет глубоко под гору...
Джек услышал шипение, бросил спичку под ноги и отшатнулся: пол пещеры кишел полосатыми змеями.
- Винки, здесь полно змей!
Пройдоха мигом поднялся на ноги.
- Скверно, - сказал он. – И не прилечь. Укусят – не встанешь...
Они отодвинулись ближе ко входу. Одна из змей подползла слишком близко, приподняла голову, и Винки выстрелил, раздробив ей голову.
- Уходим отсюда, - сказал он. – Погляди наверх, Джек, я осмотрюсь.
Они вышли из пещеры. В этом месте каньон был особенно широк, и луна освещала его почти полностью. Островки щербатых от времени валунов, жалкие кустики да несколько корявых кактусов украшали голое русло каньона. Джек увидел остов бесколесой телеги, невесть кем брошенной здесь. Что сталось с ее владельцами - можно было только догадываться.
Узкая полоска тени начиналась неподалеку и захватывала подступы к пещере. Если быстро ее миновать...
Похоже, Винки думал о том же.
- Каньон хорошо освещен, - сказал он. – Пробежим темный участок, и дальше...
Джек кивнул:
- О-кей.
- Не так быстро, джентльмены! – сказал кто-то. Винки развернулся, но выстрелить не успел. Грохнул винчестер, полукровка отлетел к стене и упал. Джек мигом пригнулся и задом пополз в пещеру, молясь, чтобы не наступить на змею.
- Кто здесь у нас? – спросил голос, и Джек узнал шерифа Хилдермана. – Ты, Бэнкс? Или малыш Джек?
- Я, - сказал Джек, вжимаясь в камни. – И Бэнкс.
- Я видел только двоих. Ты лжешь.
- А ты проверь!
- Ага, - сказала тьма. – Вижу то, что осталось от Бэнкса... Значит, ты последний, Джек. Золото ведь у тебя?
Джек молчал. «Что делать? Хилдерман понял, что я здесь один».
- Значит, хотели обмануть меня и уйти с моим золотом? – шериф засмеялся. – Ладно, я верю, что не ты это придумал. У тебя не было выбора, малыш, понимаю. Выходи, Джек, я не сделаю тебе ничего плохого.
Джек ему не верил. «Я последний свидетель. Он убьет меня так же, как убил Винки. Нет, выходить нельзя. Но что мне делать?»
- Не хочешь выходить? Что ж, я дождусь утра, сюда приедут мои парни, и мы вздернем тебя на ближайшем дереве...
Взгляд Джека упал на сумки с золотом. «Если закрепить их на груди... Они должны задержать пулю! Надо рискнуть. Боже, помоги мне!»
- Ну, что, Джек, я жду. Выходи, я не буду стрелять.
Ноги дрожали. Джек осторожно выступил из-за камня. Поднял руки:
- Я выхожу. Не стреляй.
Грохнул винчестер. Джек услышал, как пуля вонзилась в сумки и толкнула его назад. Он вскрикнул и упал. Рука нащупала кольт.
Черный силуэт возник из-за камней. Хилдерман приблизился. Джек лежал и не шевелился. «Кажется, я жив»...
- Ну, вот и последний, - сказал шериф. – Дело сделано. Теперь...
Джек выстрелил. Разбрызгивая веером кровь, голова Хилдермана откинулась назад, шляпа слетела. Шериф умер еще до того, как его тело упало на камни. Джек поднялся. Золото спасло ему жизнь. Джек распустил ремень и сбросил тяжелые сумки на землю. Все кончено. Он склонился над Винки и увидел, что полукровка мертв.
Джек присел на камень, прислонившись к скале. «Все мертвы, а я жив». Он засмеялся, затем склонился над убитыми и подобрал все патроны, что мог найти. Ружья не взял, сочтя их излишне тяжелыми. Еще золото нести...
Небо бледнело, а звезды тускнели, предвещая наступление утра. Тени из черных стали синими, он уже различал каждый камешек и каждый выступ на отвесной, с красно-желтыми прожилками, скале. Джек шел вдоль стены каньона, держа наготове револьверы, шел, пока гора не отступила, и он не увидел просвет.
Это была Аризона. Без воды, без коня и друзей – но он дошел! Джек рассмеялся, но смех перешел в кашель от пересохшего от жажды горла. Тяжелые сумки натерли плечи, ноги гудели от усталости, и страшно хотелось пить. Ничего, где-то здесь должна быть дорога, а там и до города доберемся. До Литл-Крик миль десять, должно быть. Дойду и пешком. А там... Увесистых сумок, набитых золотым песком, ему хватит надолго. Можно уехать куда угодно. Купить ранчо. Жениться...
День разгорался, а каньон ширился, открывая глазам желто-зеленую прерию, холмы и огромные кактусы. «Я дошел! Прав был Винки: через Каньон Костей можно пройти. По крайней мере, я это смог». Джек представил, как рассказывает свою историю в переполненном, гудящем от восхищения салуне, разумеется, опустив некоторые подробности... и ощутил себя героем. «Только бы добраться до города. Потом я вернусь с лошадьми и подберу оставшееся золото. Никто не знает о нем, никто, все мертвы. А днем Манингачи не страшен. Я богат, и стану еще богаче».
Джек остановился. Сумки упали на песок. Стрелять было поздно. Из-за скалы выехали всадники, и он узнал команчей. Индейцы, не торопясь, перегородили проход. Он смотрел на них, ожидая боевого клича и выстрелов, но краснокожие молчали. Они не нападали, и Джек понял, что это значило. Его не выпустят из каньона. Он - жертва Манингачи.
Джек рассмеялся и повернулся к индейцам спиной. Сумки с золотом остались на песке. Каньон Костей ждал.
- Я успею, - пробормотал он. - До ночи еще далеко...

Дело сделано, - сказал Кондор Бэнкс, опуская винчестер.
Изрешеченный пулями, дилижанс лежал на боку, а трупы охранников - там, где их настигла смерть.
Джек сглотнул вставший в горле ком. Как ни странно, больше всего он жалел задетую пулей лошадь, которую только что пристрелил Винки. Нет, Пройдоха все сделал правильно, животное все равно бы не выжило, и лечить его некому. И все же лошадь было жаль. Те парни были вооружены и знали, на что шли. Лошадь была невинна, если можно сказать так о лошади. Случайная пуля ранила ее в круп. И все. А Джек любил свою гнедую.
Кич Сандерс и Кондор шустро вытаскивали золотой песок. Он лежал в окованном железом ящике, в аккуратных холщовых мешочках. Замок Сандерс сбил специально припасенной кувалдой.
Золото поделили поровну, приторочив тяжелые сумки к седлам коней. Обо всем договорились заранее, и теперь отряд ехал к заброшенной ферме Майлса. Там они должны получить свою долю.
Джек оглядывал товарищей, думая о том же, что и они. «Почему одни должны рисковать шкурой, а другие - получать барыши?» - читалось на лицах парней. Да, золото было у них, но им не принадлежало. Все организовал Хилдерман. Шериф знал, когда и где пойдет дилижанс, сколько будет золота и сколько пуль у охраны. Выбрал место и время. И нанял их. За это они должны отдать почти все. У них останется четверть. На четверых.
- Парни, я думаю, дело дрянь, - сказал Винки, длинной черной струйкой сплевывая жевательный табак. Джек заметил, что его щегольская черная шляпа пробита пулей как раз надо лбом. - Я ему не доверяю.
- А у нас есть выбор? - спросил Сандерс. Убийца и шулер, он сидел в местной тюрьме, пока шериф не предложил ему, как и всем прочим, участвовать в деле. Кич приехал с севера, был задирист и неплохо стрелял. Не прошло и пары месяцев, как он стал кандидатом в висельники. Хилдерман знал, кого выбрать...
В отличие от Сандерса, Джек был местным и хорошо знал остальных: полукровку Винки по прозвищу Пройдоха и Кондора Бэнкса. Оба отличные стрелки и отчаянные парни. «Должно быть, шериф рассчитывал, что парочку из нас убьет охрана, - раздумывал, покачиваясь в седле, Джек, - но все мы остались целы. И с золотом в руках».
- Тебе, Кич, в первую очередь нельзя верить Хилдерману, - ответил Винки. Смуглый, остроносый, он сидел в седле, как индеец, а на скаку стрелял не хуже, чем с твердой земли. - И ты знаешь, почему.
- Почему?
- Ты туп, как приклад карабина. С чего Хилдерману выпускать тебя из тюрьмы?
- Чтобы вам помочь, - почесав затылок, ответил Сандерс. – Я отлично стреляю.
- Ну, да. А что потом, ты подумал? Что он скажет семье бакалейщика, которого ты убил? Что отпустил тебя? Что ты невиновен? При стольких свидетелях?
Винки рассмеялся. Зубы у него были белые и острые - заглядение. И крепкие. Джек пытался выбить парочку однажды - не вышло, зато Винки выбил ему клык...
- К чему ты клонишь, Пройдоха, я не пойму? - Кондор остановил лошадь.
- К тому, что шериф нас всех убьёт. А золото возьмет себе.
- Что? - переспросил Джек. - Ты думаешь, что шериф...
- Я знаю это так же точно, что сейчас день, а не ночь, - сказал Винки. - Шерифу незачем оставлять его, - полукровка ткнул пальцем в Сандерса, - живым. Это раз. И два: зачем делиться, если можно взять все, а заодно избавиться от тех, кто что-то знает об ограблении дилижанса? Мы, джентльмены, заноза в заднице Хилдермана, пока живы - разве нет?
Кондор сдвинул шляпу на затылок. Его глаза были черны, как и его борода, и прочесть в них что-то Джек не мог. Но Бэнкс ничего не сказал.
- Я не верю, - сказал Джек, - Хилдерман никогда не обманывал меня.
- Ты много раз имел с ним дело, Джек? - усмехнулся Винки. - Мелочь не в счет, приятель. То, что у нас в сумках... Это совсем другое.
- Хм, раз так, я с тобой, Винки, - Сандерс беспокойно оглядел остальных. - Если по правде, мне с шерифом встречаться не хочется. А вы, парни, вы с нами? Кондор, ты что скажешь?
Бэнкс жевал веточку и молчал. Его нос, похожий на клюв кондора, угрюмо нависал над тонкими губами.
- А ты, Джек?
Джек вспомнил взгляд Хилдермана: пристальный, оценивающий и... насмешливый. Будто у игрока, ставящего на тараканьих бегах. «Нет, это все мне кажется. Ты же знаешь Пройдоху Винки, - сказал себе Джек, - он просто решил забрать все себе! И валит на шерифа. А с Хилдерманом шутки плохи».
- Если бежать, то всем, - сказал Винки. - Нельзя, чтобы Хилдерман узнал, куда мы поедем.
- А куда мы поедем? - наконец, подал голос Бэнкс.
- Поговорим по дороге, джентльмены, - сказал Винки. – Время идет.
Они поехали. Джек сдвинул револьвер поближе к руке.
- Я вижу, ты все обдумал, Пройдоха, - наконец, сказал Бэнкс. - Давай, говори, самое время. Потому что я не знаю, как нам уехать. Шериф - не дурак. У Хилдермана глаза всюду - как ты хочешь улизнуть с его золотом?
- С нашим, приятель. С нашим золотом, - поправил Винки. - Оно у нас и добыто нами. Это наше золото. Все, до последнего фунта!
- Так ты заранее все знал? - удивился Кич. - Знал, что шериф хочет убить нас?
- Конечно. Потому что я не привык к таким подаркам. Нам предложили четверть от добычи - огромный куш, слишком щедрый, чтобы быть честным. И слишком щедрый для такой скотины, как Хилдерман. Так делают, чтобы от жадности терялся рассудок.
- Почему же ты согласился?
- Потому что знаю, что нам делать.
- И что же? - спросил Джек и повел рукой. - Там горы, по которым на лошадях не проедешь. Там ждет нас шериф, там город шерифа, а в той стороне - команчи, на их земле мы не протянем и дня. Куда ехать, Винки?
- Поедем в Аризону через Каньон Костей.
Сандерс натянул поводья и встал. Бэнкс перестал жевать.
- Ты рехнулся? - спросил Джек.
- Нет, я все рассчитал. Никто не будет ждать, что мы туда придем. Никто не будет преследовать нас там. Мы выиграем время и уберемся отсюда с золотом.
- Да туда даже индейцы не ходят!
- Многие проезжали каньон, и ничего с ними не случалось. Ты веришь в индейские сказки, Джек?
- Я верю, что слухи не бывают на пустом месте.
- У нас полно золота и полно пуль. Чего нам бояться?
- Люди проезжали каньон днем, - неуверенно сказал Кич. - Скоро вечер, и нам придется ехать ночью. А ночью... Разве вы не слышали, что случилось с торговцем из Престонвилля, когда он задержался и поехал через Каньон Костей ночью?
- Да, брось, - отмахнулся Винки. - Его убили команчи, каньон для них - священное место или что-то вроде того.
- Говорят, его тело было разорвано в клочья.
- Гиены, только и всего.
- А я согласен, - сказал, закуривая, Кондор, - я поеду через каньон. Винки все верно придумал. Если пройти ночью, к утру мы будем в Аризоне, и Хилдерман потеряет наш след. В последнюю очередь он будет искать нас там.
- Отлично. Джек, ты с нами?
- Что ж, что бы там ни было, я не знаю ничего, что устоит против пуль, а их у нас в достатке. Одна ночь - и мы за границей штата. Я с вами.
- Не нравится мне это, - Кич Сандерс развернул коня. - Я лучше поеду на запад.
Бэнкс вскинул винчестер:
- Нет, ты поедешь с нами, парень, или...
Кич выхватил кольт:
- Думаешь запугать меня? Посмотрим, кто стреляет быстрее!
- Если выстрелишь, я сам продырявлю тебя, - пообещал Пройдоха. Джек не заметил, когда тот успел достать револьвер. - С двумя тебя явно не справиться.
Джек молчал, ожидая развязки. Зная, как быстро стреляет Кич, он не стал бы ставить даже на двух его противников и приготовился нырнуть за круп лошади. А там поглядим.
- Если люди шерифа возьмут тебя, - улыбаясь, сказал Винки, - он узнает, куда мы поехали. Поэтому нам надо быть вместе. Это часть моего плана. Если ты не возражаешь. Подумай: вчетвером больше шансов проехать каньон, что бы там ни было. Если там вообще что-нибудь есть, кроме песка и камней.
- Ладно, черт с вами, - Сандерс злобно глянул на Бэнкса и спрятал кольт. - Едем.
- Вот и славно, - Винки пришпорил лошадь. - Вперед, джентльмены.

***

Хилдерман в который раз достал часы. Он и его люди стояли в лощине неподалеку от города и ждали. «Им давно пора объявиться. Неужели не удалось, и охрана перебила их? Но тогда мы бы увидели дилижанс... Или эти висельники что-то почувствовали?» Шериф захлопнул крышку карманных часов и спрятал их в карман жилетки.
- Ну, что, Бенсон, не видно? – в который раз спросил он.
- Нет, босс, никого, - ответил сидящий на дереве помощник.
Хилдерман сжал зубы: «Неужели обманули? Ладно, я покажу вам, как со мной играть!»
Послышался стук копыт, и в лощину спустился кто-то из посланных в разведку парней. За ним плелся тощий, как щепка, старик, уродливый и горбоносый, в обычной индейской одежде, заношенной и истертой до дыр.
- Мистер, мы тут нашли индейца...
- Я его знаю, - проронил кто-то, - поденщик и попрошайка. Команчи выгнали его из племени, теперь он живет в пустыне.
- Зачем ты притащил сюда этот кусок дерьма? - презрительно глянул на старика Хилдерман.
- Он пришел наниматься к Майлсу. И говорит, что видел четырех всадников, мистер. Но я плохо знаю язык команчей, чтобы понять все, что он болтает.
- Вот как? Бенсон, спускайся, спроси, где он их видел? – Хилдерман сдвинул шляпу на затылок и шагнул к старику. – Скажи, что я дам доллар, если расскажет точно все, как было.
Бенсон заговорил со стариком. После нескольких фраз помощник повернулся к боссу. Лицо его было растерянно:
- Он сказал: все четверо поехали к Каньону Костей.
Люди Хилдермана переглянулись:
- Врет, чертов индеец.
- А если нет?
- Проклятое место, - проронил кто-то. - Они мертвецы, если отправились туда.
- А ну, заткнитесь все, - рявкнул шериф. – Значит, уцелели все... Спроси, когда он их видел?
- Он говорит: совсем недавно.
- Вот оно что. Эти подонки думают, что там я их не достану! Они ошиблись. Солнце садится, парни, - сказал шериф. – Времени мало. Если поспешим, мы догоним их до темноты. По коням!
Индеец заговорил, указывая в сторону гор.
- Что он там лепечет? - спросил Хилдерман, взобравшись в седло.
- Он сказал: не надо ходить за ними. Они уже мертвецы, - сказал Бенсон.
- Тогда это избавит нас от хлопот, - усмехнулся шериф. - Хотя я хотел лично вздернуть кое-кого из них.
Старик снова залопотал, размахивая костлявыми руками. Похожие на птичьи когти пальцы ударяли в смуглую тощую грудь, словно пытаясь добраться до сердца.
- Он говорит: нельзя идти за ними, - перевел Бенсон. - Умрут все, кто войдет в каньон. Манингачи вырвет нам сердца.
- Что за Манингачи? – спросил кто-то.
- Хватит слушать индейские сказки, - оборвал шериф. - Там мое золото. По коням!
Старик смотрел вслед удалявшимся всадникам. Словно высеченное из красного камня, лицо индейца оставалось бесстрастным. Он что-то прошептал и побрел в город.

***

- Мы приехали, - сказал Винки.
Всадники остановили коней. Вход в каньон был узок и в свете заходящего солнца походил на врата ада: красные, цвета яркой крови, скалы и проход: черная, непроницаемая для взгляда, треугольная дыра. В желтом песке неподалеку торчали насыпанные из камней курганы, в центре которых возвышались тотемы – грубые, раскрашенные деревянные идолы с кучами костей вокруг.
- Койоты здесь жирные, должно быть, - заметил Бэнкс.
- Дальше команчи не ходят, - оглядываясь, проговорил Сандерс. - А они не трусы. Кто-нибудь из вас видел трусливого команча?
- Я вижу только трусливого белого, - презрительно процедил Кондор. – Поехали быстрей, сдается мне, Хилдерман уже понял, что к чему.
Въехать в каньон в седле было невозможно: всадник рисковал разбить голову о низкий каменный потолок. Винки спешился первым и решительно шагнул во тьму, ведя лошадь в поводу.
- Давай, Кич, - сказал Кондор. - Ты следующий.
- Это почему?
- Сам догадайся.
Они замерли, глядя друг на друга.
- Я к тебе спиной не повернусь, Кондор, - сказал, играя желваками, Кич. - Иди первым сам.
- Нет, ты пойдешь! - выплюнув соломинку, Бэнкс шагнул к нему. Кич сжал кулаки. Джек протянул руку, схватив его за плечо:
- Хватит, парни. Иди спокойно, Кич, а я пойду между вами.
Поначалу узкий, проход постепенно ширился, а вскоре Джек увидел небо: синее, с россыпью ярких звезд. Приближалась ночь.
Винки ждал неподалеку. Папироса тлела в его крепких зубах.
- Вот мы и на месте, - сказал он, выдыхая дым. - Можно сесть на коней.
Джек с облегчением взобрался в седло. В нем он чувствовал себя уверенней. Звук копыт эхом отражался от стен ущелья.
- Почему индейцы так боятся этого места? - прервал молчание Бэнкс, разглядывая отвесные стены каньона. Сразу после тесного прохода скалы раздались вширь, и глазам открылся каньон: древние, изломанные временем базальтовые стены поднимались на сотню футов, темной громадой нависая над головами путников.
- Индейские сказки, - сказал Винки. - Кто-то кого-то пристрелил, койоты обглодали кости, а говорят, будто здесь живет чудовище, невиданный зверь.
- Что за зверь? - спросил Сандерс. – Что ты слышал? Расскажи.
- Индейцы зовут его Манингачи, это значит: орел-змей.
- Разве такое бывает? - удивился Кич.
- Вот видишь, даже ты понял это сам, - усмехнулся Винки. - Как думаете, когда шериф поймет, куда мы поехали?
- Думаю, уже понял, - сказал Джек. Он уловил насмешку Пройдохи и опасался, что вспыльчивый Кич может затеять стрельбу из-за пустяка. Но в этом месте забияке Сандерсу было не по себе: он закусил губу и озирался по сторонам.
- Тогда другой вопрос, - Винки повернулся к товарищам. - Думаете, он пойдет по нашим следам?
- Сунется ли он сюда? - Кондор приподнял шляпу и почесал макушку. - Думаю, да. Он ведь тоже не один. У него куча гребаных помощников. И все с пушками.
- А я надеюсь, что нет, - Джек оглянулся. - Вам не кажется, что за нами кто-то следит? Я чувствую.
- Малыш Джек, это страх, - усмехнулся Пройдоха. - Здесь нет ничего, кроме камней.
Словно в подтверждение слов, где-то покатились камни.
- А говорил: никого нет, - сказал Сандерс, напряженно всматриваясь во тьму. Кондор медленно опустил винчестер.
- Бывает, камни падают сами по себе. В горах это случается. Нам надо спешить, - Винки направил коня вперед, но тот вдруг заупрямился и захрапел, не желая двигаться дальше. Удары плеткой не помогли.
- Не бей его! Он что-то чует, - сказал Джек. Он достал револьвер и взвел курок. - Там что-то есть!
Они переглянулись.
- У нас тоже что-то есть, - зло процедил Винки, спрыгивая с коня. - Приготовьте оружие, джентльмены. Пойдем и посмотрим, что там впереди.
- Я лошадей посторожу, - сказал Сандерс.
Бэнкс скривился:
- Вот еще! Чтобы оставить тебе свое золото?
- Никуда он не денется, Кондор, - Винки махнул рукой. - Поедет назад - попадется в руки шерифа и - прямиком на виселицу... Пошли. Оставайся, Кич, мы проверим и назад.
Еле заметная тропа виляла между нагромождением камней и горбатыми худосочными кактусами. Парящая над каньоном луна освещала лишь его часть, пригодная для коней тропинка была погружена во тьму. Джек услышал щелчок: Кондор взвел курок винчестера.
Джек не верил в чудовищ и духов, но ведь лошади чего-то испугались. Значит, там какой-то зверь. «Но какой зверь устоит против кольтов и винчестера? Даже бизон не устоит, - успокаивал он себя, ступая по источенным ветром камням. - А если это команчи? Они обожают засады. Нет, их бы кони не боялись, да и место для краснокожих священное. Нет, они сюда не пойдут»...
Они медленно продвигались вперед. На мгновенье Джеку показалось, что один из камней шевельнулся. Он вскинул револьвер и едва не спустил курок.
- Что там? - вполголоса спросил Винки.
- Показалось, - прошептал Джек.
- Здесь никого нет, - сказал, опуская ружье, Бэнкс. И в тот же миг раздался вопль. Он звучал, не переставая, потом оборвался, и Винки обернулся к товарищам:
- Назад! Это Сандерс!
Они стремглав бросились к лошадям, но услышали лишь удалявшийся стук копыт.
- Проклятье! - они прибежали на место, и Джек увидел лежащую на боку лошадь с распоротым брюхом. Копыта слабо подергивались, скользя в растекавшейся крови и вывалившихся кишках. Остальных коней не было.
- Кич! - закричал Винки. - Кич!
- Ушел с нашей долей! - воскликнул Бэнкс. – Я же говорил! Убью! За ним!
- Поздно, Кондор, - сказал Джек. – Остановись...
- Нет, я его достану!
- Не достанешь, вот он...
Из-за камня торчали ноги Сандерса. Парни склонились над телом и тут же выпрямились, глядя друг на друга. Джек схватился за горло, его едва не стошнило.
- Где его голова? – изумленно спросил Бэнкс.

***

- Индейцы боятся сюда заходить, - сказал Бенсон, глядя на черный провал. – Ночью здесь опасно. А солнце заходит...
- Мы не индейцы, и нас десять человек, - оборвал Хилдерман. - Вперед.
Люди зажгли припасенные факелы, и отряд вошел во тьму. Внутри скала была испещрена рисунками: люди, деревья, похожие на бизонов звери, птицы и змеи, какие-то стрелки и знаки, жуткие маски...
- Проклятые дикари, - прошептал кто-то.
Наконец, они выбрались наружу.
- Они были здесь, босс, - сказал Бенсон, освещая факелом землю. – Вот следы лошадей.
- Значит, мы на верном пути, - положив карабин поперек седла, Хилдерман тронул поводья. – Вперед.
- Слышите? – остановился кто-то.
- Кто-то скачет! - поднял руку еще один из парней.
- Приготовьтесь, - скомандовал шериф. Все подняли стволы, но из чернильного мрака выскочили три обезумевшие лошади без седоков.
- Ловите их!
Кто-то вскрикнул, отброшенный на камни, но лошадей удалось загнать к стене и остановить.
- Мистер Хилдерман, золото здесь! - Бенсон открыл пристегнутую к седлу сумку. - Они прогнали коней, даже золото оставили.
- Это не все, - осмотрев сумки, проронил шериф. - Если эти парни думают, что откупились от меня, они ошибаются. Бенсон, возьми кого-нибудь и отвези золото в город. А мы, - он повернулся к остальным, - найдем и прикончим этих висельников.

Пролдолжение следует...

Включаем «Кукушку» и читаем).
Я пишу с детства, лет с десяти. До сих пор храню тетрадки, исписанные приключениями моих героев на других планетах и в магических мирах... за школьные годы - стопка почти с локоть... Впечатляет?)
Конечно, я мечтал стать писателем. Русский и литература были на высоте, трудолюбия хоть отбавляй, была цель, и была воля.
Представьте солнечный день, мне чуть за двадцать, друзья зовут гулять, дискачи, телки – а я отказываюсь и дотемна сижу за рукописью.
Графомания? Нет. Это психическая болезнь, а я давно осознанно не пишу. Ну, почти).
Жизнь постоянно мешала.
Мать говорила, что это блажь, а мне нужна профессия. И после восьми классов, несмотря на уговоры классной, считавшей, что мне нужен литературный институт, потащила в техникум. Я, тихий "ботаник", не смел ей возразить. Да и сам не знал, что мне нужно...
И получил профессию, которую ненавидел.
Затем армия, где потерял два года и здоровье. Потом девяностые, когда надо было тащить семью, а не учиться на филфаке.
Но я был упорен. Лет десять ушло, чтобы научиться прилично писать. Помогла известная в свое время литературная студия Андрея Балабухи, разбор и критика известных писателей. Наконец, победа: издали в Лениздате, потом взяли в Эксмо. Тиражи, хорошие гонорары. Мечта стать профи была так близка...
Но – 2013 год, подскочил доллар. Всё рухнуло. Тиражи топов вроде Акунина упали до смешных пяти тысяч. Что говорить об остальных. Многие ушли в сеть. Я тоже попытался, но... всегда писал то, что хотел. Когда горело внутри от идей и желания высказаться.
Но пришло время конъюнктурщиков. Хочешь профит – пиши на потребу. А это не мой путь. Да, большинство скажет, что глупо. Что сам себе враг. Но такой и должна быть настоящая хорошая литература. Это мое мнение. Поверьте, я достаточно повращался в литературных кругах, чтобы сделать выбор, что писать и о чём.
И что теперь? К чему это всё?
К тому, что мечты не сбылись. Что половина жизни, отданная любимому делу – обесценена. Что то, чему хотел посвятить жизнь – никому не нужно. Что упорно учился не тому. Что поставил не на ту лошадь, просрал лучшие годы и молодость. Что мог посвятить это время жене и ребенку...
Всё, что я могу сказать себе: братан, ты попытался. Не фартануло, не повезло).
Я и работу выбирал, чтобы можно было писать, поэтому и карьеры не сделал. И не хотел - наивно думал, что это временно, и скоро стану известным писателем))...
А вышло: ни карьеры - ни мечты... хотя пишу хорошо, не хуже того же Лукьяненко. Тут предвижу жуткий срач, и поясню: Луку гением не считаю, как и себя, вполне средний автор. Вот Иванов, Пелевин - это глыбы, до которых мне пока далеко.
Зато в личной жизни я счастлив. Жена всегда меня поддерживает, хоть и не разбирается в литературе, и женой мэтра не стала. Сын вырос приличным человеком.
Чего ж тебе ещё, собака, надо?)
Творческой реализации. Поверьте, для мужчины это очень важно. Смысл жизни. Но всё складывается не так...
Писать то, что в трендах на АТ, я, извините, не буду. Слишком разборчив. Для меня цель не оправдывает средства. Так что тут сам виноват, понимаю. Но... таков путь)).
Так что, братцы, осторожней с мечтами. Жизнь пролетает быстро, а труд и воля не всегда приносят плоды. Слишком много звезд должно сойтись.
И вместо любимого дела тащусь на нелюбимую работу, что б было что покушать).
Се ля Ви, как говорят французы.
А вы достигли того, о чем мечтали? Занимаетесь любимым делом?
Какова была ваша плата за успех?

Мой любимый анекдот звучит так:
Умирает Наполеон и попадает на небеса.
Видит Бога и вопрошает: Господи, верно, что я самый лучший полководец во все времена?
Бог отвечает: нет.
Наполеон: но кто же лучше меня? Македонский? Суворов? Цезарь?
Бог отвечает: нет... сейчас покажу...
И показывает бедного сапожника в какой то лачуге.
Наполеон в шоке: но это же сапожник!!
Бог отвечает: он талантливее всех - просто ему не повезло...
Занавес.
О чем же этот анекдот или, скорее, гениальная притча?
Она о том, что как бы ни был талантлив человек, обстоятельства могут быть выше. И никакая работа, никакое упорство или героизм не вытянут, если нет удачи...
И те, кого мы хорошо знаем, кто оставил след в истории, писатели, полководцы, поэты, правители, гении - просто счастливчики, которым повезло. Или те, кто оказался первым, в нужное время, в нужном месте...
А сколько тех, которым не повезло? Их имён мы никогда не узнаем.
Его Величество Случай не имеет ничего общего со справедливостью. Любой может взлететь, и любой – пасть... просто потому, что не повезло.
В своей жизни я видел массу талантливых людей, которые заслуживали большего. Мне больно об этом думать. Это несправедливо. Но таков наш мир. Так было и будет.
Так что в поединке таланта и удачи я ставлю на неё...
А напоследок Омар Хайям:
Были б добрые в силе, а злые слабы –
Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы.
Если б в мире законом была справедливость – Не роптали бы мы на превратность судьбы...